Книга Памятка убийцы, страница 90 – Алексей Макеев, Николай Леонов

Гуров за это время успел поставить телефон на видео и снял все его маневры.

Машина держалась далеко, но во время сближения полковник успел разглядеть самое главное. За рулем была женщина. Хоть она и пыталась замаскироваться бейсболкой, шарфом и очками, в тот момент, когда водитель попыталась пойти на таран, хорошо были видны ее руки на руле. Тонкие, с длинными пальцами и кольцами.

– Какая ты неудержимая, – улыбнулся полковник. Они как раз доехали до следующего пункта оплаты дороги, где обычно стоял пост ДПС, но неожиданно красная машина вильнула и, сделав почти полицейский разворот на одной полосе, ушла в незаметный на первый взгляд поворот. Гуров набрал номер полиции и передал все данные чересчур шустрого транспортного средства.

Гурова ждали в ИК-3 на окраине города ближе к обеду. Лев успел даже чуть раньше.

И вот тут первый сюрприз.

Начальник тюрьмы отлично знал Гурова. Мало того, он даже поблагодарил полковника, а Игоря расхваливал и вспоминал с искренней грустью.

– Отлично его помню, и действительно жаль. Хороший был парень и, что самое главное, хирург от Бога. Тут половина нашей зоны, как сотрудники, так и осужденные, ему благодарны. Брался за любую операцию, от простых швов до каких-то сложных случаев, когда нам даже из Москвы говорили, что бесполезно, не довезем.

Гуров очень внимательно посмотрел на начальника и спросил:

– Кого из вашей семьи он спас?

Из того, кажется, вышел весь воздух. Разом. Только что это был жизнерадостный крепкий мужчина, а то вдруг даже посерел лицом и стал похож на сдувшийся шарик.

– Дочь. Нам все говорили, что ничто ее не спасет. Я просто пришел спросить, может, парень порекомендует что. Беляев дал рекомендации, сказал, к кому ехать в Питере, а потом ей стало плохо за обедом. Счет шел на часы, и я повез ее к нам в больницу и его выдернул. Под свою ответственность. Четыре часа шла операция. Спасли!

– А потом?

– Выбил Игорю поселение. Через полгода должен был переехать, хотя не хотелось, сам понимаешь, такого отпускать. Да и он говорил, что не вернется в Москву, что руки уже не те, но потом к нему стала приезжать сестра. Свидания я разрешал. Не знаю, что она там ему наговорила, но он повесился после третьего визита родственницы. У него, кстати, вся династия по материнской линии были врачами. Очень хорошими. Игорь говорил, что мать всю жизнь искала лекарство от диабета, сестра пошла в фармакологию. Мать потом, как он сел, ушла из медицины. Игорь как-то оговорился, что с ним никто в семье не разговаривает, но матушка вроде бы как решила заниматься искусством. У нее второе образование было, искусствоведа. Больше всех ему досаждала сестра. Она писала ему письма, я уже думал не отдавать их. Потому что после каждого письма наш доктор чуть ли не заболевал. Она приезжала сюда, первые два раза я ее не пустил – Игорь попросил. Если осужденный отказывается от свидания, то мы можем не пускать родственников.

Гуров записал все, что рассказал ему начальник ИК, потом тот на правах хозяина провел полковнику небольшую экскурсию по тюремной больнице, показал с какой-то затаенной гордостью, какое оборудование удалось выбить благодаря Игорю, и Лев поехал обратно, впереди еще была долгая дорога.

По пути, поставив телефон на громкую связь, полковник позвонил Илье, в технический отдел, чтобы узнать, удалось ли разведать что-то про семью Беляева.