Книга Месть на все времена [сборник], страница 160 – Николай Леонов, Алексей Макеев

Недели две спустя обитатели камеры, имеющей весьма символичный номер – 13, стали участниками ночного «радения». Его итог шокировал и потряс руководство ИТК: все восемь сидельцев встретили утро, используя жаргон скопцов, «оседлавшими белого коня», то есть самостоятельно отрезавшими у себя всё, что имелось в промежности. В их числе оказался и Висяк. В структуре пенитенциарных учреждений разразился скандал. Была проведена служебная проверка, сотрудники ИТК, проморгавшие подобное происшествие, были наказаны. Камеру скопцов изолировали от всех прочих, поскольку имелось вполне обоснованное опасение, что опасная психическая зараза может расползтись по всей колонии.

Но вскоре отчего-то испортились взаимоотношения Висяка с сокамерниками. Ему несколько раз устраивали «тёмную». Кто его бил, Кислохин не видел, а за что скопцы били скопца – разобраться так и не удалось. Поэтому было решено перевести его в другую камеру. Поскольку стопроцентной уверенности в том, что Висяк не сагитирует новых сокамерников оскопиться, у руководства колонии не было, его поместили к отбывающим наказания «стодвадцатникам» – осужденным по 120-й статье УК (изнасилование). Мысль была вполне логичная: разве садисты-насильники надумают лишить себя того, что для них представляет самую большую жизненную ценность?

Но эти расчёты не оправдались. Менее чем через месяц в камере насильников состоялось тайное ночное «радение», в ходе которого все «стодвадцатники» лишили себя мужского естества. Когда следивший за этой «хатой» сотрудник ИТК через телекамеру понял, что и там намечается нечто скандальное, и поднял тревогу, было уже поздно. Все обитатели камеры, заливаясь неестественным, истеричным смехом, зажимали тряпками кровоточащие раны в паху. Вновь разразился скандал. Начальника ИТК и его зама уволили, охранников лишили премий.

Для изучения обстоятельств дела в пенитенциарное учреждение были приглашены опытные психологи. И только тогда выяснилось, что «старец Агинкифий» был не так себе «тюха-матюха». Он обладал методиками так называемого «цыганского гипноза», а также навыками весьма эффективной системы НЛП (нейро-лингвистического программирования). Именно это помогло ему в кратчайшие сроки не только сделать «сидельцев» камеры номер 13 своими «учениками», но и зомбировать их до самой крайней степени. Введённые в транс заключённые оскопили себя абсолютно добровольно, с огромным желанием.

Поскольку оградить общество от такой «токсичной» личности, как «старец Агинкифий», в рамках УК было делом непростым (отсидев назначенный срок, он запросто мог продолжить свою жуткую деятельность), врачи признали его психически больным.

Вскоре после этого проповедник скопчества был отправлен в одну из закрытых психиатрических клиник. Но было не ясно, что же делать с Висяком. Как установили психологи, «старец Агинкифий» успел обучить Кислохина изощрённым методикам зомбирования людей. Висяка своим учеником «старец» выбрал не случайно. У него действительно имелись определённые задатки – не случайно же ранее Кислохину удавалось уходить от ответа за свои преступления?

Трудно сказать, что сыграло в этом главную роль, но Висяка, по завершении срока отсидки, выпустили на свободу. Однако Кислохин, в отличие от прочих «сидельцев», которые с крайним нетерпением ждут того момента, когда они, наконец-то, выйдут за ворота ИТК, этого очень боялся. И не случайно! В колонию поступила информация о том, что известный криминальный авторитет Ерёма (по паспорту – Дмитрий Еремеев) объявил, что, как только Висяк окажется в его руках, он немедленно проделает с ним ещё одну операцию – ампутирует голову.