Книга Прятки, страница 115 – Диксон Уиллоу

На его губах все еще играет легкая улыбка, но он не выглядит раздраженным моим бормотанием.

Я морщусь, вспоминая то, что только что сказал. Эти парни — Мятежники, и, если слухи верны, за эти годы на них не раз направляли оружие. Готов поспорить на все свои сбережения, что ни один из них ни разу не обмочился от страха, когда с ним такое происходило.

Феликс, возможно, другой. Он находится под защитой Мятежников, а также под защитой семьи Хоторн благодаря браку — и благодаря Киллиану, если они действительно вместе — но из исследований, которые я провел о нем, когда меня шантажировали, чтобы я помог убить его, Феликс не вырос в том же мире, что и Киллиан и его кузены, и до недавнего времени, похоже, не имел никакого отношения ни к семейному бизнесу, ни к братству.

Но это не помешало ему встать перед заряженным оружием, чтобы защитить меня, и он даже не растерялся.

Удивительно, но никто из них не смеется и не дает понять, что считает меня ненормальным за то, что я испугался.

— Хочешь, чтобы мы пошли с тобой и сообщили об этом? — спрашивает Феликс.

Я качаю головой. Я не доверяю кампусным полицейским и предпочитаю не попадать в их поле зрения, учитывая все, что у меня сейчас происходит.

— Думаю, я просто хочу забыть об этом. — Я перекладываю книги под мышкой и переношу кофе в свободную руку, чтобы лучше все удержать.

Я совершаю ошибку, снова взглянув на близнеца рядом со мной. Он все еще смотрит на меня, но меня застает врасплох ухмылка, искривляющая его полные губы, и мой мозг снова отключается, когда из ниоткуда всплывает обрывок воспоминания.

Сильная челюсть и полные губы под темным капюшоном.

Я настолько ошеломлен этим образом, что роняю кофе из рук. Я отчаянно пытаюсь его поймать, но резкое движение лишает меня равновесия, и книги, которые я несу в руках, выскальзывают из моих рук.

Близнец рядом со мной протягивает руку с той же молниеносной реакцией и каким-то образом ловит мой стаканчик в воздухе, удерживая его в вертикальном положении, чтобы ни одна капля не пролилась.

Моим книгам не так повезло, и они падают на землю одна за другой с громким стуком, но я настолько ошеломлен этим безумным ловким движением, что едва замечаю их.

— Как, черт возьми, ты это сделал? — спрашиваю я с недоверием, когда он возвращает мне стаканчик.

Наши пальцы соприкасаются, когда я беру стаканчик, и по мне пробегает дрожь, а желудок сжимается от этого простого прикосновения.

— Я ловкий, — говорит он, и меня охватывает странное чувство дежавю.

Глубокий и хриплый голос в моем ухе, когда сильные руки обнимают меня и прижимают к твердому как камень телу.

Тот же голос, который говорил со мной через камеру и помог мне пережить нервный срыв, когда я обратился к нему за помощью.

Моя шея и грудь так горят, что кожа горит от смущения, когда я пытаюсь выкинуть эти мысли из головы, прежде чем я сделаю что-нибудь глупое, например, смогу убедить себя, что один из близнецов Хоторн — мой преследователь.

Я поспешно опускаюсь на колени, чтобы поднять книги, что дает мне повод не смотреть ни на кого из них, пока я пытаюсь привести мысли в порядок.

Близнец рядом со мной тоже становится на колени и помогает мне собрать книги, от чего моя кожа становится еще горячее, а мозг зацикливается на мысли «не говори ничего глупого, не говори ничего глупого», пока я неловко пытаюсь поднять книги и роняю их.