Книга Прятки, страница 15 – Диксон Уиллоу

Остановившись на опушке леса, я снова на несколько секунд растягиваю квадрицепсы и подколенные сухожилия. Обычно я стараюсь бегать хотя бы понемногу пять дней в неделю, но из-за всех этих драматических событий с взломом и обнаружением, что я, наконец, могу избавиться от шантажа, с той ночи я успел выйти на пробежку всего несколько раз.

Я как раз заканчиваю растяжку, когда волосы на затылке снова встают дыбом, и я бессознательно оглядываюсь по сторонам. Вокруг никого и ничего нет, но ощущение, что за мной наблюдают, только усиливается, когда я пересекаю линию деревьев и вхожу в лес на десять футов, чтобы выйти на тропу.

Это ощущение не проходит, когда я начинаю бежать, и становится только сильнее, когда я ухожу от своего здания по тропе. Я стараюсь игнорировать его и сосредоточиться на беге, но невозможно избавиться от этого назойливого ощущения, которое стало моим постоянным спутником, когда я постепенно ускоряю шаги, пока не бегу в своем обычном темпе.

Громкий стук моих шагов, хруст листьев и треск веток под ногами окружают меня, и я должен напоминать себе, что я все еще нахожусь на территории кампуса и менее чем в шести метрах справа от меня ходит куча людей.

Я держу эту мысль в голове, заставляя себя сосредоточиться на беге и на том, куда ставлю ноги. Неровная поверхность с небольшими холмами и впадинами делает бег более сложным, а беспорядочные препятствия, через которые я должен либо перепрыгивать, либо пролезать, добавляют еще одну сложность.

Мне совсем не нужно разбивать голову о низко висящую ветку или спотыкаться о поваленное дерево, потому что я слишком занят паникой из-за воображаемого преследователя, чтобы обращать внимание на то, куда бегу.

Обычно мне нужно всего несколько минут, чтобы войти в ритм, но я все еще отвлечен, когда дохожу до отметки в четыре мили и быстро разворачиваюсь, чтобы вернуться в общежитие.

Я уже почти на полпути, когда боковым зрением замечаю, как кто-то прячется за большим деревом слева от меня.

Я настолько шокирован, что чуть не спотыкаюсь о выступающий корень на земле. Это был человек?

Что за черт?

Кто-то действительно наблюдает за мной, и я не сошел с ума?

Я не скрываю своих действий, когда осматриваю лес слева от себя, ища какие-либо признаки того, что там кто-то есть, а не просто мой сбитый с толку мозг играет со мной в игры. Я ничего не вижу, но это не значит, что там никого нет.

Страх и ужас овладевают мной, и я ускоряюсь, бегу гораздо быстрее, чем это безопасно, пытаясь как можно дальше уйти от того, что я, черт возьми, увидел.

Мои легкие горят, а ноги напряжены, когда я практически бегу к своему дому, но под страхом скрывается что-то еще, что заставляет мое сердце биться быстрее по причинам, не имеющим ничего общего с физической нагрузкой.

Это почти похоже на возбуждение, но это невозможно. Это просто адреналин. Я никак не могу быть возбужден тем, что кто-то может наблюдать за мной из тени, пока я бегу. Безумие даже думать, что идея того, что за мной следят, а может даже преследуют, когда я один и беззащитен, может быть чем-то иным, кроме как ужасающей.

Я просто воображаю себе вещи. Вот и все. Я просто напуган всем, что происходит, и мой разум играет со мной в игры.

Никто за мной не наблюдает. Мне просто нужно побороть этот внезапный синдром главного героя или что-то еще, что заставляет меня думать, что я настолько важен, что кто-то может меня заметить, не говоря уже о том, чтобы наблюдать.