Книга Прятки, страница 153 – Диксон Уиллоу

Удар был настолько сильным, что меня отбросило на комод, и я сильно ударяюсь о него, выдохнув воздух из легких, когда я падаю на пол и оказываюсь кучей на гладком дереве.

Мой телефон выпадает из руки и скользит по полу, а на меня сыплются фигуры из шахматной доски, хрупкое стекло разбивается и разлетается на куски, ударяясь о пол.

Мой телефон упал экраном вверх, и потеря единственного источника света в комнате почти так же дезориентирует и пугает, как удар, нанесенный мне людьми в масках и тактическом снаряжении.

Я лежу на полу, ошеломленный и задыхающийся, отчаянно пытаясь сделать полный вдох, пока они окружают меня. Так темно, что я вижу только черные очертания их тел на фоне почти черной комнаты, и паника сжимает мою грудь, когда несколько из них хватают меня.

Я все еще слишком задыхаюсь, чтобы сопротивляться, когда они поднимают меня на ноги и грубо толкают между собой, как будто играют со мной в игру, «не отпускай». Я спотыкаюсь и падаю, когда они грубо обращаются со мной, но мой разум полностью опустошается от ужаса, когда один из них вставляет мне в рот пластиковый кляп и застегивает ремешок вокруг головы, чтобы закрепить его на месте. Через несколько секунд что-то скользит по моему лицу и голове.

Оно грубое на ощупь, похожее на мешковину, и мгновенно делает воздух вокруг моего лица горячим и липким, а вокруг становится совершенно темно.

О боже, о боже, о боже, о боже.

Это не может быть правдой. Не снова.

Еще несколько рук хватают меня, и меня тащат по полу. Мои ноги волочатся за мной, и я отчаянно бьюсь и извиваюсь.

Мне не удается освободиться, но мои ноги цепляются за разные предметы, пока меня тащат. Они держат меня за руки, и я вслепую протягиваю руки, пытаясь схватить что-нибудь, что угодно, чтобы оставить след или какое-то доказательство того, что произошло.

— Никогда не позволяй им увести тебя в другое место. Сражайся грязно и делай все, что можешь, чтобы сбежать. — Я слышу голос Джекса в своей голове, когда мой мозг повторяет один из уроков, которые он давал мне, когда учил меня пользоваться новыми ножами. — Если ты не можешь сбежать, то будь самой большой занозой в заднице, какой только можешь. Наделай беспорядок, оставь следы, царапайся, кусайся и плюйся, чтобы их ДНК осталась на тебе, а твоя — на них. Делай все, что можешь, потому что твои шансы на выживание снижаются в геометрической прогрессии, если они увозят тебя в другое место.

Возможно, я не смогу сбежать, и я не знаю, поможет ли беспорядок, который я устраиваю, но я могу стать огромной занозой в их задницах и заставить их пожалеть о том, что похитили меня. Или, по крайней мере, усложнить им задачу по вывозу меня из здания.

Кляп и мешок на голове не дают мне возможности кричать, даже если бы я не был бездыханным, а резкий удар по виску на мгновение лишает меня сознания, и в голове возникает самое странное ощущение. Как будто меня обдало холодным душем, а затем ослепительная боль заставляет свет танцевать и мигать перед глазами сквозь темноту мешка.

Весь мир, кажется, несколько раз появляется и исчезает, и когда моя голова наконец проясняется, и я снова могу думать, я чувствую ритмичный стук своих ног, скользящих по ступенькам и приземляющихся на следующую, когда мои похитители несут меня по лестнице вниз.