Книга Жестокие игры, страница 107 – Диксон Уиллоу

Моим глазам требуется секунда, чтобы привыкнуть к темноте и красным огням, когда я прохожу через двери в левое крыло, но я даже не останавливаюсь, когда мчусь по коридору к его последнему известному местонахождению.

Слава богу, близнецы уже стоят перед дверью кабинета, как маскированные охранники.

— Что за хрень? — спрашивает Джейс, когда я подхожу.

В своих одинаковых масках, с одинаковыми татуировками и в низко сидящих белых штанах они каким-то образом выглядят еще более одинаковыми, чем когда их лица не закрыты.

— Он действительно ушел из твоей комнаты? — спрашивает Джекс, когда я подхожу к ним. — Я думал, ты запер его.

— Запер, но он выбрался.

— Как? — Джейс смотрит на дверь.

— Какая, блядь, разница? — резко отвечаю я и тянусь к дверной ручке.

Джекс хватает меня за руку и останавливает.

— Успокойся на секунду, брат. — Джейс встает передо мной и блокирует дверь.

— Уйди с дороги, — говорю я низким и угрожающим голосом.

Он фыркает от смеха.

— На меня это не действует. А теперь успокойся.

— Уйди. — Я не в настроении для того, чтобы он ни пытался сделать.

Мне нужно попасть в эту комнату, чтобы увидеть, с кем именно трахается мой сводный брат.

— Он сейчас не будет тебя слушать, — говорит Джейс.

Джейс вздыхает за маской.

— Нет, не будет. Не в таком состоянии.

— Можешь перестать говорить обо мне, как будто меня здесь нет, и убраться с дороги?

Джейс поднимает голову к потолку, и даже не видя его глаз, я знаю, что он закатывает их.

— Уйди, — повторяю я. — Сейчас же.

Он отступает в сторону, я хватаю ручку и поворачиваю ее. Она вращается в моей руке, но дверь не сдвигается с места. Она заперта изнутри.

— Хер с ним, — бормочу я и резко пинаю дверь, прикладывая к ней всю свою силу.

Треск ломающейся рамы и щелканье замка звучат как выстрел в коридоре, но я слишком сосредоточен на том, чтобы дверь распахнулась и врезалась в стену за ней, чтобы беспокоиться о том, услышали ли меня люди или привлек ли я внимание зрителей.

Я влетаю через открытую дверь, не дожидаясь, пока она перестанет раскачиваться, и, снимаю маску, сразу же обратив внимание на задний угол комнаты.

Феликс сидит, сгорбившись в углу, его маска лежит на полу рядом с ним, а глаза широко раскрыты, он смотрит на дверь — и на меня.

— Почему ты вышел из комнаты? — спрашиваю я.

Он не отвечает, не двигается, а просто смотрит, как я приближаюсь к нему.

— Почему? — повторяю я и останавливаюсь перед ним.

Он моргает и сглатывает, его горло заметно шевелится.

— С кем ты был?

Один из близнецов хватает меня за плечо и крепко сжимает, впиваясь ногтями в мою кожу. Боль настолько проясняет мой гнев, что я могу сделать глубокий вдох, чтобы попытаться успокоиться.

— Посмотри на него, — говорит Джекс, его голос смертельно спокоен. — Посмотри на него внимательно.

Тихий стон с пола прорывает мой гнев, и я наконец могу взять себя в руки и отодвинуть большую часть своего гнева на задний план, чтобы ясно посмотреть на ситуацию и на Феликса.

С ним что-то не так. Его зрачки расширены, слишком расширены. Здесь темно, но не настолько. Его кожа покраснела, особенно щеки, и на лбу появился слабый блеск пота. Он дышит быстро и неровно, а его выражение лица — смесь замешательства и облегчения.

Он что-то принял, и, похоже, это только начинает действовать.

— Что ты принял?