Книга Развод. Будьте моим бывшим, доктор, страница 106 – Анна Варшевская

— Солнце моё, мне даже касаться себя не надо, чтобы кончить, когда ты так на меня глядишь, — слышу слегка сдавленное и зажмуриваюсь, чувствуя, как полыхает у меня лицо. — Нет, моя хорошая, открой глаза. Ты же хотела посмотреть… смотри.

Меня еле-еле хватает на минуту.

— Я хочу сама тебя коснуться, — кладу свою ладонь поверх его, сжимаю пальцы, и Даня, вздрогнув, глухо стонет. Опирается обеими руками на небольшой стол позади себя, рядом с которым стоит, отдавая мне инициативу.

— Ты… меня убьёшь… — выдыхает с очередным стоном после нескольких моих медленных движений.

— Не думаю, — улыбнувшись, опускаюсь перед ним на колени.

— Господи боже… — теперь зажмуривается уже он, запрокидывает голову.

— О нет, милый, смотри на меня, — касаюсь его губами, языком, заставляя вскрикнуть.

Я сама возбуждена уже до такой степени, что, не сдержавшись, зажимаю одну руку между бёдер.

— Нет, я так больше не могу! — Даня подхватывает меня подмышки, поднимает с пола, тут же дотянув до постели.

От одежды меня избавляют в мгновение ока. И мы оба стонем, когда одним рывком мужчина оказывается внутри.

— Я люблю тебя… люблю… люблю… — он повторяет это как одержимый, с каждым толчком, с каждым движением.

И я отвечаю ему тем же.

— Я, в общем-то, не удивлён, — Влад смотрит на меня вполне доброжелательно, с мягкой усмешкой. — Или нет, скорее наоборот, я удивлён тому, сколько ты у нас проработала. Сразу ведь было понятно, что работа на скорой не для тебя.

— Я никогда так не думала, — качаю головой. — В нашем деле не бывает плохой работы, бывают плохие специалисты.

— Согласен целиком и полностью, — старший врач уверенно кивает, подтягивает к себе мои бумажки. — Ну тогда… три смены у тебя осталось за этот месяц. Как раз почти ровно две недели. Отработаешь по графику?

— Конечно, — улыбаюсь мужчине.

Сделав всё необходимое, выхожу на стоянку и глубоко вдыхаю прохладный воздух. Какой-то сегодня по-особенному хороший день… Или это просто мне кажется, потому что я счастлива?

— Здорово, мать. Уходишь? — встречает меня у скорой водитель Миша с неизменной сигаретой.

— Все уже в курсе? — закатываю глаза.

— Ну так слухи-то быстро расходятся, — он пожимает плечами. — Ты не думай, всё нормально! Чего я, не понимаю, что ли… Я ещё в первый день тебя как в госпитале увидел рядом с тем врачом, так сразу и понял, что долго ты не задержишься.

Рабочий планшет в моих руках оживает.

— Поехали, Миш, — смотрю на экран. — У нас там «боль в груди, тяжело дышать». С ветерком прокатимся.

Вызов следует за вызовом, и день тянется как обычно, пока Михаил, ругнувшись, не выворачивает руль в сторону на одном из поворотов так, что меня бросает вбок.

— Ах, ты… — Миша популярно объясняет, куда и каким образом должен пойти водитель, который его только что подрезал.

Хмурюсь, глядя в окно на быстро удаляющуюся машину. Не очень-то разбираюсь в марках, но эту знаю — у бывшего была такая же. Тут же возвращаюсь к планшету. Очередной вызов — «без сознания на улице» — может означать всё что угодно.

Подъезжаем к указанному адресу, небольшой сквер с десятком лавочек, но никого из потенциальных пациентов я не вижу.

— Останови тут, — прошу Мишу, — пойду гляну и диспетчеру позвоню, пусть свяжется с теми, кто вызвал… где тут наше «без сознания».

— Ага, давай, — водитель паркуется в небольшом кармане.