Книга Лед и пепел, страница 15 – Мила Дуглас

Линара быстро поклонилась и исчезла. Тэсса замерла у двери, не в силах сделать шаг. Хотелось сбежать, раствориться в камнях стен.

– Подойди. Или тебе нужен пергамент с королевской печатью? – Голос был низким, ровным, лишенным интонаций.

Тэсса заставила ноги двигаться. Каждый шаг гулко отдавался в черепе, словно она шла на эшафот. Остановилась в двух шагах, опустив голову, глядя на его босые ноги на ковре.

Приказ прозвучал как гром среди ясного неба.

– Разденься. Я не люблю рвать ткань. Хотя для тебя могу сделать исключение.

Мысль о том, что она почувствует себя совершенно беззащитной, вызвала в нем знакомый, острый трепет власти.

Тэсса замерла. Дыхание перехватило. Дрожащие пальцы потянулись к завязкам платья. Каждый сантиметр обнажающейся кожи был капитуляцией. Его взгляд, тяжелый и оценивающий, прожигал тонкую ткань сорочки, обжигая плечи, грудь, живот. Она стояла перед ним, сжимая руки на груди в тщетной попытке прикрыться. Жар стыда заливал лицо и шею. Она впервые предстала перед мужчиной так… и отдаст невинность не любимому, а врагу.

– Худющая. Но сойдет, – холодно констатировал он. – Ложись. – Рука махнула в сторону кровати. Не прикасаясь. Словно брезгуя.

Ладонь взметнулась ко лбу короля, на котором залегли тени. Внутри бушевала буря:

Зачем? Власть? Месть? Просто пленница… Но эта дрожь… раздражает. Ложись, черт возьми!

Тэсса подошла к кровати. Бархат простыней казался ледяным под ее кожей. Легла на спину, уставившись в черную бездну балдахина. Сердце колотилось, как птица в клетке. Ждала грубости, насилия, боли, зажмурив глаза, как в детстве, боясь монстра под кроватью.

Александр медленно подошел. Скинул рубашку. В свете огня зловеще выступили шрамы на торсе, но она их не видела. Он сел на край кровати, матрас прогнулся под его весом. Мужская рука – сильная, с грубоватой кожей воина – легла ей на бедро. Прикосновение было… теплым. Неожиданно. И от этого еще страшнее.

Гнетущее молчание стало невыносимым. Тэсса распахнула глаза, тихо выдохнула:

– Спасибо… что отпустили Роана, Ваше величество.

Он фыркнул, нелепо, по-кошачьи, но пальцы сжали ее бедро – не больно, но властно:

– Замолчи. И глаза не закрывай. Хочу, чтобы ты видела. Твои благодарности – пыль. Как и ты.

Пока он говорил, Тэсса разглядела многочисленные шрамы. Откуда? Страшно было спросить. Она лишь старалась дышать, не закрывать глаз, не впасть в истерику. Он не одобрил бы.

Его рука скользнула выше по бедру. Пальцы коснулись нежной кожи внутренней поверхности. Тэсса вздрогнула, сжалась. Он почувствовал.

– Боишься? Хорошо. Страх – единственное, что тебе к лицу, дикарка, – насмешливо бросил он.

Но движения его, хоть и уверенные, не были резкими. Словно изучал реакцию. Другая рука легла на ее живот, плоский и напряженный. Ладонь была теплой, движение… почти поглаживающим. Парадокс огня и льда.

Мысли Тэссы метались: Он… не бьет. Не груб. Почему медлит? Чего ждет? Боже… страшно… и странно… Это тепло… обман. Монстр. Но… его пальцы… знают… Предательское любопытство: каково это – быть с мужчиной?

Он не стал медлить дольше. Его вес накрыл ее, придавив к матрасу. Она почувствовала его возбуждение – жесткое, требовательное. Он не целовал. Губы коснулись шеи – не поцелуй, а влажное, горячее прикосновение, сопровождавшееся глубоким вдохом, будто он вдыхал ее страх. Потом его рука резко раздвинула ее бедра.