Книга Убийства и цветочки, страница 36 – Дарья Калинина

Чтобы не позволить добрым намерениям у молодёжи окончательно зачахнуть, Светлана шагнула вперёд.

— Вот вы где! — сообщила она. — А мы вас ищем!

Мальчики смотрели на трёх тётенек-пенсионерок с тем слегка настороженным и в то же время снисходительным вниманием, какое трём женщинам уже не раз приходилось видеть в обращённых на них взглядах молодых ребят. И всё же это были те самые Виталя и Серёжа, которые были нужны сыщицам. И судя по подслушанному только что ими разговору, ребята могли рассказать куда больше, чем рассчитывали подруги изначально.

Светлана не стала ходить вокруг да около и сразу взяла быка за рога:

— Мы занимаемся расследованием произошедшего у нас в посёлке несчастного случая. А у вас, мы знаем, есть фотографии погибшего. Вы же его фотографировали, это все видели.

— Ну, допустим, есть фотография. И что?

— Дайте её нам!

— Зачем? Вы там тоже были. И видели его.

— Мы хотим выяснить его личность, а для того нам надо пропустить его фотографию…

Чёрненький Виталя, даже не дослушав, с досадой отмахнулся:

— Вы думаете, мы сами не пробовали? Ничего не получится. Его не опознать.

— Как такое возможно?

— Либо его физиономию тщательно подчистили и убрали отовсюду, где только возможно. Либо… либо физиономия у него совершенно свеженькая, нигде ещё не засветившаяся. И в том, и в другом случае делом должны заинтересоваться там, наверху.

И Виталя ткнул пальцем куда‐то в небо, но все поняли, что он имел в виду.

— Уверен, что у нашего деревенского следователя дело уже забрали. Да и тело, я думаю, тоже. Так что не заливайте, что вы расследуете это дело. Или вы тоже сотрудницы спецслужб?

Он даже не скрывал своей насмешки. Три нелепых старых тётки в растоптанной обуви и дачной одежде, одна ещё и с избыточным весом, никак не годились на эту роль.

— Нет. Но мы занимаемся расследованием по собственной инициативе.

Это заявление погрузило мальчишек в задумчивость надолго. Они явно были растеряны.

— И что? Зачем вам это нужно?

— Затем, что нам не нравится, когда в нашем посёлке кто‐то убивает людей.

— Нам это тоже не нравится.

Но вот заниматься расследованием убийства самостоятельно и независимо от официального следствия нам и в голову не пришло бы, вот что отчётливо читалось на лицах этих ребят. И это было им неприятно. Неприятно, когда всякое там старичье оказывается ещё способно кое в чём дать фору им, молодым.

— Мы слышали ваш разговор, — подбодрила их Светлана. — Вы ведь и раньше видели погибшего?

Мальчишки переглянулись, но промолчали.

— Не бойтесь, нам вы можете признаться во всём смело. Мы сохраним вашу тайну и не скажем вашим родителям, что вы ночью болтаетесь по посёлку, когда они думают, что вы дома и спокойно спите.

— Мы не болтаемся, мы снимаем контент.

— Не знаю, что это значит, — честно призналась Светлана. — Лучше скажи мне, что вы с приятелем видели сегодня ночью.

— Он мне не приятель, а брат.

— Для братьев вы что‐то не слишком похожи. Ты вон чернявый, а он блондин.

— И чего? Матери‐то у нас разные.

— А отец один?

— Да. Он заплатил нашим матерям, чтобы они родили ему нас. А когда они нас родили, он заявил, что никто из нас не похож на него. И хотя генетическая экспертиза подтвердила, что мы являемся его прямыми отпрысками, он всё равно остался произведённым ему потомством недоволен и отказался создавать семью ни с одним из нас.