Книга Наследники чужих судеб, страница 49 – Ольга Володарская

Через двадцать пять минут товарищ майор уже подъезжал к отделению. На пассажирском сиденье лежал пакет с бутербродами. Не обычными — тетушкиными. Это значит, не просто хлеб-колбаса, а еще жареное яичко, замаринованные овощи, паста из зелени или пережаренных и пропущенных через мясорубку грибов. Мишаня сказал бы, сэндвичи, но Кира называла их бутербродами. И делала их на скорую руку, но с такой заботой, что ум отъешь.

Зорина у крыльца встретил старлей Хасанов. Он тоже выглядел невыспавшимся, но идеально опрятным: свежая рубашка, брюки со стрелками, начищенные ботинки. Михаил же после гигиенических процедур, совершенных полчаса назад, напялил на себя вчерашнюю одежду. Носки надел свежие, но кроссовки не подумал помыть… И какой он пример подает подрастающему поколению?

— Товарищ майор, доброе утро.

— Салам, Рустамчик. — Мишаня взял под мышку пакет с бутербродами. Съесть их хотелось сейчас же, но не на бегу. Хватит того, что кофе пришлось пить в машине. — Она что, не уходит?

— Сидит, не выгонишь. — Речь шла о журналистке Воеводиной. Она явилась в отделение в восемь утра и потребовала встречи с майором Зориным.

— Ты же к ней вчера ездил.

— Да, но она меня всерьез не восприняла. Сказала, будет говорить только с важняком.

— Не дождалась такого, сама приперлась?

— Да, — обреченно вздохнул Рустам. — Хотя я не понимаю, какой от нее может быть толк.

— Я тоже, поэтому постараюсь выпроводить поскорее. Ты же пока съезди в администрацию города. Подними все документы, касающиеся старого кладбища. Оно оставалось на балансе города, и что-то найти можно… Я, по крайней мере, на это надеюсь.

— Слушаюсь.

На этом распрощались, и Зорин поднялся в свой кабинет, возле которого его ждала Воеводина.

Она сидела на стуле, поджав под себя ноги с огромными ступнями. Пожалуй, журналистка носила размер сорок третий, поэтому обувалась в мужском отделе. Она почти не изменилась с возрастом. Только стекла ее очков стали толще.

— Здравствуйте, Елизавета, — поприветствовал ее Миша. — Не помню, как по батюшке.

— Я думала, вам и имя мое неизвестно.

— Вы подписывались им, когда работали в газете «Авангард», — ее до сих пор выпускали, и дед не пропускал выхода нового номера. — Сейчас без работы сидите?

— Почему же? Пишу статьи для разных сайтов. Неплохо зарабатываю.

— Это заметно, — сказал Зорин, отперев кабинет. Воеводина на самом деле произвела на него впечатление человека небедного. Оправа дорогая, одежда добротная, хоть и немодная, плохо сидящая, башмаки опять же фирменные. Стоят тысяч пятнадцать, тогда как зоринские — пять. — Слышал, вы уезжали в Энск, но вернулись недавно.

— Кто вам сказал?

— Какая разница?

— Она есть, поэтому спрашиваю. — Так и не дождавшись ответа, Елизавета буркнула: — Если это Ермак, то, значит, он все же за мной следит… Как я и предполагала.

— Поясните.

— Мы с ним были очень близки когда-то.

— Близки? — переспросил Миша.

— Не в том смысле, — зарделась она. — Мы объединились, чтобы разоблачить серийного убийцу. Жили этим. Когда я переехала в Энск, не потеряли связи. Но общались все меньше, пока однажды Ермак не заявился ко мне с обвинением. Заявил, что это я и есть маньяк. Якобы я совершила два убийства из ненависти, потом выдумала Гамлета, чтобы отвести от себя подозрения, а заодно прославиться как журналист.