Книга Святые печенюшки, страница 19 – Чарльз Ларкин

Эмили невольно поежилась, что не укрылось от внимания Эйдана. Он галантно взял ее под руку, и страшные воспоминания мигом улетучились, уступив место приятному волнению. Вместе они перешагнули порог. В первую секунду невнятное кваканье показалось Эмили громогласным, почти оглушающим – звук перебил все прочие чувства. Ей даже пришлось зажмуриться. Но когда Эйдан теснее прижал ее к себе, Эмили открыла глаза. Ее взору предстал вовсе не пыльный подвал, а просторное помещение, которое даже можно было назвать уютным.

Большие, почти в человеческий рост аквариумы, походили на островки вечнозеленых джунглей прямо посреди Йоркшира. Лягушки, которые и не подозревали, что за стенами замка бурлит целый мир, увлеченно «беседовали», сидя на торчащих из воды камнях, ветках экзотических кустарников, выглядывая из клубов водорослей. Совсем крошечные и огромные, размером с ладонь, зеленые, древесные и угрожающе красные, они неотрывно следили за чудными двуногими созданиями по ту сторону стекла.

Мистер Стаут подскочил к ближайшему «островку». Там, на песчаной отмели, сидела круглая пятнистая жаба.

– Похоже, она не очень рада нас видеть, – присвистнул Эйдан, по-прежнему не выпуская руки Эмили.

Действительно, на умилительной мордочке жабки словно бы отражалось недовольство. Ее рот был сжат в кривую линию, а передние лапки стояли дугой – того и гляди обиженно отвернется.

О, это прекрасное творение природы – пустынный узкорот, – моментально подхватил мистер Стаут. – Breviceps macrops^[2]. Я привез его из самой Намибии. Узкорот – дитя ночи, днем по обыкновению прячется в песок. Чудо, что он почтил нас своим вниманием.

Будто услышав это, узкорот не то квакнул, не то мяукнул, на миг раздувшись еще сильнее, и принялся зарываться в песок. Вскоре вместо него образовалась песчаная кучка – снаружи остались одни глаза. Эмили невольно хихикнула.

Мистер Стаут, желавший поведать обо всех своих «подопечных», поджидал возле соседнего аквариума. Лягушка, сидевшая на плоском камне, в отличие от узкорота, выглядела дружелюбной и даже счастливой. Все ее тельце покрывали пятна – от желтых до древесно-зеленых, глаза торчали на макушке, а широкий рот был распахнут так, что казалось, вся лягушка состоит из одних лишь лапок и этой «улыбки».

Ceratophrys ornata^[3], или аргентинская рогатка, – торжественно объявил мистер Стаут. – Я чуть не лишился пальцев, пытаясь ее изловить. – Он потряс рукой перед лицом Эмили в доказательство своих слов.

Рогатка явно выслеживала кого-то. И правда, вдруг, словно ниоткуда, появилась жирная муха. Одним неуловимым движением лягушка подпрыгнула, высунув длинный язык, и муха исчезла в темноте ее рта. Чрезвычайно гордая собой, рогатка сытно квакнула и снова уставилась в пустоту.

– Они весьма прожорливы, – прокомментировал довольный не меньше лягушки мистер Стаут.

– А нет ли в коллекции лорда ядовитых лягушек? – Эйдан, по-видимому, устал ждать и решил перейти к делу.

Мистер Стаут счастливо закивал, не заподозрив подвоха. Он чуть ли не вприпрыжку побежал к аквариуму, скрытому в темноте, в самом конце ряда.

– Phyllobates terribilis!^[4]– Мистер Стаут представил крошечного желтого лягушонка, чьи черные глаза неотрывно следили за каждым его движением. – Этот вид считается одним из самых ядовитых на земле! Одно прикосновение к ней может убить взрослого мужчину!