Книга Пейзаж в изумрудных тонах, страница 53 – Майя Яворская

Кире она показалась знакомой. Присмотревшись, Самойлова узнала Марго, жену Златкиса. Следом за ней из двери выскочила другая женщина, судя по бейджику на груди, сотрудница салона. Она что-то прокричала вслед посетительнице. Та обернулась, с нескрываемой яростью бросила несколько коротких, но откровенно гневных фраз и села в машину, стоящую поодаль у обочины. Реакция сотрудницы оказалась не совсем той, какую можно было бы ожидать. Обычно при подобных обстоятельствах расстроенного клиента пытаются успокоить, обнадежить и погладить по голове. Если стандартный метод разрешения конфликта не помогает, переходят к более весомым аргументам в виде скидок, бонусов и подарочных сертификатов. Но здесь все было иначе. Всей фразы расслышать не удалось, но Самойлова была уверена, что четко уловила слово «истеричка». После гневной тирады продавщица еще какое-то время постояла на улице, глядя вслед удаляющейся машине, а затем невозмутимо вернулась в салон.

Эта встреча оказалась настолько неожиданной, что Кира напрочь забыла, зачем присела на выступ ограды. Первой мыслью, конечно, было кинуться вслед за сотрудницей и устроить той допрос с пристрастием. Но поскольку никаких мер воздействия у нее с собой не оказалось, девушка быстро сообразила, что на ее вопросы в лоб моментально последует посыл куда подальше. И это будет совершенно оправданно, учитывая обстоятельства. Поэтому Самойлова осталась сидеть в глубокой задумчивости, не обращая внимания на то, как прохожие с любопытством оглядываются на нелепую фигуру, замершую с открытым ртом и с концами шнурка в руках.

Не надо было рождаться с третьим глазом во лбу, чтобы понять: Марго не получила того, за чем пришла, и данное обстоятельство расстроило ее сверх всякой меры. Причем расстроило настолько, что вылетела та из салона как ошпаренная. Но в текущей ситуации этот нюанс имел второстепенное значение. Куда важнее было понять, является ли жена Златкиса обычной покупательницей или знала Наташу лично. Вернее, связывало ли этих женщин, помимо формальных отношений «продавец – клиент», еще что-то. Ориентироваться на то, что сотрудница обращалась к Марго на «ты», не стоило. У Самойловой имелся опыт общения с подобного типа людьми. Те принципиально игнорировали социальную дистанцию то ли в силу плохого воспитания, то ли в знак внутреннего протеста.

Если предположить, что мадам Златкис рядовой покупатель, то почему вела себя так, будто ей обязаны? И почему реакция продавщицы никак не попадала в шаблон «управление гневом недовольного клиента»? Сцена скорее напоминала бытовое выяснение отношений двух темпераментных особ, чем общение покупателя и продавца. Кира попыталась мысленно смоделировать ситуацию, при которой она могла бы устроить «концерт» в каком-нибудь магазине, да еще так, чтобы за ней бежали сотрудники с воплями «истеричка», не боясь, что завтра им устроят сокращение штатов. Но ничего не получилось. Если Марго больше, чем клиент, и ее связывали с хозяйкой какие-то деловые отношения, то зачем она явилась в салон после смерти Наташи? Если же рядовой покупатель, то почему продавщица позволяет себе так себя вести?

Держать руки на весу через какое-то время стало некомфортно, и шнурок на кроссовке завязать все же пришлось. Но трогаться в путь девушка в ожидании внезапного вдохновения пока не решилась. Вдруг придет в голову гениальная идея и найдется та кривая коза, на которой удастся въехать в магазин и получить ответы на свои вопросы. Грех было упускать такой момент, пока находишься рядом. Но день и так оказался информационно насыщенным, так что серое вещество, усердно поэксплуатировав нейронные связи, легло в дрейф. На все призывы хозяйки напрячься и поработать хоть еще чуть-чуть, кора отвечала категорическим игнором.