Онлайн книга «Дилемма Золушки»
|
– Злодейка, чисто Лукреция Борджиа! К несчастью, Ирка, которая вела беседу, не вспомнила, кто такая была эта самая Лукреция, а может, и не знала – я не стала уточнять, чтобы не смущать ее. Сама-то я прекрасно помнила, что с легкой руки Гюго и других беллетристов в народ ушли истории о бесчисленных преступлениях госпожи Борджиа, которая якобы сжила со света множество представителей знатных семей. Я сделала себе пометочку: разузнать о мадам Аметистовой побольше. Почему это она Лукреция Борджиа? Такие прозвища просто так не дают. Актрис Марьяну Душечкину, Аллу Лимпопович и Веру Горошкину Марфинька лапидарно охарактеризовала как курицу, гусыню и павлиниху. Я решила оставить этот птичник без внимания. «Наши, театральные», как назвала их Марфинька, особых подозрений не вызывали. А посторонних дам на приват-фуршете было две. О первой вечно молодящаяся и ревностно отстаивающая свой статус первой красавицы Марфинька сказала: «Фу-ты ну-ты, вся такая королева, примерно моего возраста», что, скорее всего, означало: даме было не больше пятидесяти, и выглядела она очень хорошо. К сожалению, Ирка не запросила подробного описания, а напрасно: Марфинька наверняка детально запомнила и внешность королевы, и цвет, стиль, фасон ее наряда. Но моя подруга больше заинтересовалась второй дамой, о которой Марфинька сказала: «Красавица неопределенного возраста, как все эти гейши». Тут я понятливо покивала: не раз уже видела в Интернете, как юная азиатская прелестница, сняв с кукольного личика тонну макияжа, превращается в редкостную дурнушку преклонных лет. Умеют тамошние гражданочки с помощью косметики вылепить себе новое лицо. Гейша явилась в полной экипировке. «В шелковом томэсодэ, подвязанном узлом тайко-мусуби, и комати-гэта, с прической цубуси-симада», – сказала Марфинька. Убейте меня, если я знаю все эти слова. Не уверена даже, что верно их пишу. Но, судя по завистливо-уважительному тону Марфиньки, гейша была не просто правильная – образцово-показательная. Всем гейшам гейша! Кем была королева, Марфинька не знала: Барабасов их друг другу не представил – был слишком занят Гейшей. – Это в его-то возрасте! Барбариске ведь уже стукнуло восемьдесят шесть! – возмущалась Марфинька, забыв о том, что вообще-то они с Барабасовым одногодки, но себя она почему-то считает вечно молодой. – Они флиртовали! Улыбались друг другу, перемигивались! Даже уединялись в темнушке! – Где-где? – спросила Ирка в диктофоне. В реальности она остановила воспроизведение записи и обстоятельно объяснила мне: – Темнушка – это маленькая комнатка без окон. Вроде кладовки, гардеробной и прочих аппендиксов, печальных реалий коммуналок. Сленг питерских аксакалов. – Я знаю, тетя Ида так называет часть комнаты, отгороженную шкафом. Ты лучше скажи, надолго они уединялись, Барабасов с этой подозрительной Гейшей? Ирка вместо ответа сняла диктофон с паузы, и я услышала, как она задает тот же самый вопрос Марфиньке, а та отвечает, фыркая: – Куда там – долго! Барбариска через минутку вышел. А Гейша его еще минут пять там пряталась, шебуршала, как мышь, небось шелка свои поправляла. – Или… – Ирка снова остановила диктофон и многозначительно посмотрела на меня. – Или она там фаршировала каблук Барабасова взрывчаткой, – озвучила я то, о чем она подумала. – Кто же она, эта Гейша, как бы выяснить? |