Онлайн книга «Дилемма Золушки»
|
И почему только я на это всякий раз ведусь?! – Сейчас покажу тебе новый короткий путь к метро, – пообещал Колян на выходе из нашего ЖК, а я не оценила угрозу вовремя, поскольку снова думала о расследовании. В результате к метро мы подошли с десятиминутным отставанием от графика – не в полдень, а в начале первого. Раскрасневшийся Колян в распахнутой куртке тяжело дышал и с восторженным удивлением сравнивал скорость кенийских бегунов и французских бульдогов (в пользу последних), а я обирала с джинсов нацепившиеся на них репьи и с подозрением поглядывала на правый сапог, которым с треском проломила тонкий ледок на замаскированной снегом луже. Пока ехали в подземке, успокоились и привели себя в нормальный вид, но в Марфинькину дверь – договорились встретиться у нее – постучались на четверть часа позже, чем договаривались. – Ты почему опаздыва… – Ирка, открывшая нам дверь, увидела возвышающегося надо мной Коляна. – А, понятно. Опять уголочек срезали? – Я вас на улице подожду. – Колян узрел за спиной Ирки тени милых дам, чайками мечущихся по комнате в судорогах последних сборов, и благоразумно ретировался. Я говорила уже, муж у меня почти двухметровый, косая сажень в плечах, грация слоненка Дамбо – в тесных квартирках, заставленных мебелью и хрупкими предметами, ему некомфортно. Он и Питер любит главным образом за размах и простор. Говорит – сразу видно, этот город строили для человека двухметрового роста. Я шагнула в квартиру, огляделась и заподозрила неладное: – Марфинька тоже идет с нами? Мадам Зарецкая вертелась у трельяжа, прикладывая к седым кудрям то одну, то другую шляпку с вешалки, усыпанной головными уборами, как чудо-дерево Чуковского, и недовольно стеная: – Ах, это все не то, не то… Тетушка вихрем пронеслась мимо меня, едва поздоровавшись, проскрежетала по полу стремянкой и покричала с высоты антресолей: – Есть еще беретки, сейчас принесу! Не было сомнений, что мадамы готовятся к выходу. – Марфа Ивановна наотрез отказалась сообщить точный адрес квартиры Барабасова, сказала: сама покажет, – объяснила Ирка. – Мы же намеревались держать Марфу Ивановну в изоляции, чтобы никто не увидел, что она опять в своем уме, – напомнила я. – Не беспокойся, милая, я кое-что придумала. – Тетя Ида явилась со шляпной коробкой, поставила ее перед подругой на трельяж, отступила к нам и сообщила: – Марфа Ивановна будет в роли. – Я все слы-ышу! В какой еще роли? – обернулась к нам мадам Зарецкая. На голове – шляпа с лихим заломом, на лице – живейший интерес. – В немой. – Фу! Роль без слов?! Это оскорбление моего таланта! – Она без слов, но это главная роль, – не дрогнула тетушка. – Не буду я Герасимом в «Муму»! Где я, а где дворник, крепостной мужик! – Марфинька брезгливым щелчком сбила с плеча невидимую соринку. – Не надо Герасимом, ты будешь Хелен Келлер. – Это еще кто такая? – тихо спросила у меня Ирка. – Слепая, глухая и немая девочка из пьесы Уильяма Гибсона «Сотворившая чудо». – Ого! Реально трудная роль. – Так, минуточку! – Марфинька сняла шляпу и обмахнулась ею. – Уф, меня аж в жар бросило. Идочка, слепая, глухая и немая одновременно – это даже для моего таланта некоторый перебор. Я не смогу притвориться, что не слышу комплиментов в свой адрес! Ирка не сдержалась и хихикнула. Марфинька метнула в нее взгляд-дротик и отчеканила: |