Онлайн книга «Пани Зофья. У вас след от решетки»
|
– Ты это слышал?! – Адвокат возмущенно повернулся к прокурору. – Она еще и радуется! – Я принимаю жизнь такой, какая она есть. И я счастлива, – продолжила я. – Посмотрите на себя. Вы жалкие, бедные и несчастные. Что бы вы из себя ни строили, в конце жизни все равно будете жалкими, испуганными и молящими о прощении! Адвокат удивленно посмотрел на прокурора. – Скажите ей что-нибудь! – крикнул он. – Пусть заткнется! Это она проиграла! – Что я должен ей сказать? Меня самого от тебя тошнит! – От меня?!? Ты сраный чиновник! Жирный ублюдок! Жалкое ничтожество! – Адвокат страстно перечислял оскорбления. – Вот только не чиновник! – взбесился прокурор. – Ты все должен был держать под контролем! Наполеон, блядь, нашелся! Они бы вцепились друг другу в горло, но в коридоре появился ксендз. Он остановился, словно испугавшись. Они посмотрели на него и поклонились. – Благослови вас Бог, – приветствовал их прокурор. – Слава! – добавил адвокат. – Кому? – ехидно уточнил ксендз. – Боссу, конечно, – добавил адвокат, улыбаясь, как кредитный менеджер. Они отступили назад, чтобы ксендз мог пройти по коридору. Тот выглядел обескураженным. Двинувшись наконец к тройной решетке, он был неуклюж, как никогда. Огромный угловатый живот раскачивался из стороны в сторону, и с каждым шагом создавалось впечатление, что он вот-вот лопнет. Ксендз сопел и поминутно ругался под нос. – Вы не видели тут одну суку? – спросил адвокат. Ксендз остановился. Был уже недалеко от двери. Его бы не задержали. Он медленно повернулся, вытер пот со лба и ответил: – Видел. – Тощая, убитая, в тюремных лохмотьях? – Я видел двоих. В костюмах. Прокурор и адвокат посмотрели на него. Он выдержал их взгляд, хотя воздух в коридоре ионизировался, как перед грозой. Я наблюдала за всем этим уже с довольно большого расстояния, пока Надзирательница вела меня к нашему зданию. Похоже, в конце он передал им привет от босса. Единственным человеком, который удерживал разваливающийся мир, была Надзирательница. Она сохраняла спокойствие, но только временно. Прежде чем она получила плохую весть, мне удалось перекинуться с ней еще парой слов. – Я благодарна вам за все, – обратилась я к ней. – Не держите на меня зла. – Это моя работа, – ответила она. Коротко и лаконично. Таков был мир. Большой бизнес и большое скотство разворачивались над головами обычных людей, меняя все принципы, ценности и ранее установленный порядок вещей. А эти люди, некоторые из них, просто продолжали делать свою работу. Только благодаря им все еще не рухнуло. Когда мы добрались до дежурки, охранник передал Надзирательнице бумагу. Она ее прочла. Известие поразило ее как гром среди ясного неба. Она подняла глаза и указала на меня пальцем: – Вильконьская! Вильконьская, ты… Она была не в состоянии сказать что-то еще, и мне пришлось ждать, пока она повторяла снова и снова: – Вильконьская, ты… Вильконьская, ты… – Дышите, вдох, выдох. – Я продемонстрировала, прижав руки к груди. – Глубокий вдох. Выдох. А то вы задохнетесь! – Вильконьская, ты выходишь! Мир на мгновение замер. Я отчетливо почувствовала толчок и чуть не упала из-за такой резкой остановки. Качнулась и приземлилась на стул. – Пойдем за вещами, – сказала Надзирательница. – Но как это? Вот так, на улицу? – удивилась я. – Без уведомления за две недели? Я не знаю, готова ли. Примет ли меня общество? Меня еще не ресоциализировали! |