Книга Золотое правило молчания, страница 105 – Галина Владимировна Романова

Она подумала и согласно кивнула.

— У Вадика много друзей-собутыльников было. Мог кто угодно к нему заходить. — Она подмигнула своей семье и беззаботно рассмеялась. — Неинтересно!

— Я так ей и сказал. Просто из слова в слово. А она знаешь что ответила? Что жаль, говорит. В полиции-то денег не предложат. И ушла, шатаясь. Как это мерзко, когда женщина пьет! — Петрович поморщился. И тут же посмотрел на ее сыновей и добавил: — И пьющий мужчина — тоже не человек. Запомните это, мальчишки.

Потом они все вместе убирали со стола. Петрович вызвался вымыть посуду. И через десять минут все расселись перед телевизором. Мальчишки на ковре на полу в обнимку со своими мягкими лохматыми подушками. Они с Петровичем на диване, только в обнимку друг с другом. В рекламную паузу Лада вспомнила про мороженое. Дениска побежал, Вадимка за ним. А она, пользуясь их отсутствием, поцеловала Петровича в губы и прошептала:

— Как же хорошо, милый!

— Хорошо, — подтвердил он, потерся о ее макушку щетинистой щекой и вдруг встрепенулся: — Ой, совсем забыл о находке, Ладушка. Я сейчас…

Он ушел в прихожую, быстро вернулся и положил ей в ладонь деревянный брусочек — вытершийся, треснувший по одному боку.

— Где ты это нашел?! — Она побледнела, рассматривая предмет и узнавая его.

— В кухне под батареей за плинтусом. Осматривал все. Там на второй и четвертой секции во какие ржавые «пупки» висят. — Петрович показал на ноготь своего большого пальца. — Я все осмотрел тщательно. Решил еще и сзади глянуть, на телефоне фонарик включил, потом видео и телефон сунул за батарею. Потом видео смотрю, а там торчит какой-то предмет за плинтусом. Нащупал, вытащил. А что это, милая? Знаешь?

— Флешка. Это флешка моего брата. Она у него уже года два. И ронял, и терял, но всегда находил. Она для него чем-то вроде талисмана стала, — ответила потухшим голосом Лада.

— А что на ней — знаешь?

— Догадываюсь. — Она резко захлопнула ладонь, зажимая деревянный брусочек. — На ней, милый, компромат на одного очень серьезного мужика. Я так думаю. Вадик хвастался мне перед смертью, что сможет вытащить из него столько денег, сколько понадобится. Эта флешка, если информация на ней цела, бомба! Очень дорогостоящая бомба, Сережа.

— Ты хочешь сказать, что на этом можно заработать? — Его губы дернулись в неуверенной улыбке.

— Уверена!

— Нет, погоди, погоди, Лада. Так ведь нельзя!

— Нельзя, но если очень хочется, то можно, — усмехнулась она.

— Шантажисты очень плохо заканчивают, как правило. Где теперь Вадик? — ахнул Петрович и даже за сердце схватился. — Думаешь, он прибегнул к шантажу?

— Я не думаю, я знаю! Он получил деньги. Много!

— Но их не нашли. Значит, этот дядька, о котором говорила пьяная соседка Вадика, пришел и их забрал.

— Нет. Он их не забрал.

— Почему ты так думаешь? — уже шепотом заговорил Петрович, потому что закончилась реклама и пацаны пришли с мороженым к телевизору.

— Потому что их забрала я, Сережа. Вадик отдал мне их на хранение. А потом он умер. И деньги остались у меня. И эта кудрявая девица, которая напала на меня, она искала в квартире деньги.

— И… и нашла?! — Он судорожно сглатывал, глядя на нее так, словно видел впервые.

— Нет, она их не нашла. Я их спрятала в надежном месте. И почти не трачу. Потому что не дура. Понимаю, что сразу бросится в глаза, если начну шиковать. Но теперь, когда мы вдвоем, ни у кого не возникнет вопросов о моих доходах. И мы можем их с тобой…