Книга Золотое правило молчания, страница 83 – Галина Владимировна Романова

— Правильно. Там жили почти до самого сноса Игнатовы. Ее мать и отчим. А Стрельцова она по отцу и его брату — Николаю.

— Упс-с! — выдохнула Алена, расстегивая куртку и снимая шарф. — Вы просто находка для меня, Татьяна Марковна! Бьемся, бьемся, ищем Василису, ищем. И нигде никаких следов!

— А чего ищете-то? — Глаза в сетке морщин глянули настороженно. — Натворила чего?

— Нет, что вы. Пропала! Ищем по заявлению ее коллеги, — на ходу придумала Алена, впиваясь взглядом в лицо женщины.

— Ой, беда, беда!

Тонкие губы Татьяны Марковны задрожали. Она точно расстроилась. Встала и заходила по своей каморке: два шага вперед, два шага назад.

— Кто же… Кто же посмел обидеть сироту?! Где хоть ищете? — Стремительно вернулась она на место, уставившись на Леонову сердито. — По Москве? Это как иголку в стоге сена искать!

— Вот, для этого нам и надо знать о Василисе хотя бы что-то, Татьяна Марковна. А то сплошные белые пятна в ее биографии. Ни друзей, ни родственников, никого! Даже оттолкнуться не от чего. И с пропиской какая-то ерунда. Дом расселили, а упоминания о Василисе нет нигде. Выходит, ее семье жилье не предоставили?

— Вот именно! Сволочи! — Всплеснула подрагивающими руками уборщица общежития и даже всхлипнула. — Василиска как раз гостила у дяди своего, когда ее мать с отчимом устроили в квартире пожар. Прямо за пару месяцев до расселения. И квартиру им новую не выделили по причине их смерти. А девчонку обманули. Что поделать, когда родители алкаши. Их даже без нее похоронили. Но тут, думаю, Николай ее не отпустил смотреть на это безобразие.

— Безобразие? — изумилась Алена. — Похороны матери?

— Да какая она мать! Мачеха иная лучше! Пила она. Страсть как пила на пару с мужем своим — Игнатовым. И он отцом не стал Василисе — алкаш проклятый. Василиске было пять, когда он в их семье появился. Женился на ее матери. Но девочку удочерять не спешил. А может, брат ее отца, Николай, не позволил. Не знаю таких подробностей. Она тоже их не знала, мне кажется. Но Василиса почти все время у него жила. Он одиноким был, по брату скучал. А Василиска на него была очень похожа, как она мне рассказывала. Кудрявая в него. Красивая. Только неудачливая. Она ведь отца-то даже не видела ни разу. Мамаша была на последнем месяце беременная, когда он помер.

— А Николай Стрельцов… Она о нем что-то рассказывала?

— Да не очень много. Дядя да дядя. Когда она училась у нас курсе на втором, он за что-то сел. Она поэтому и на каникулы к нему ни разу не ездила потом. Все в общежитии сидела. Да вот ко мне прибегала чая попить. Я жалела сироту поначалу. Потом привязалась к ней. Мы с ней даже иногда в кино ходили и в цирк, — похвасталась Татьяна Марковна. — У меня своих детей нет. К Василиске я привязалась. Только вот она почему-то, как съехала отсюда, меня ни разу и не навестила больше.

Печаль и обиду расслышала в последних ее словах Алена. И в сердце шевельнулось сочувствие.

— А куда она ездила к дяде на каникулы? — спросила Алена.

— Не ездила она на каникулы к нему. Сидел он, — поправила ее уборщица. — Жила она у него почти до самого окончания школы. Последний класс только в Москве заканчивала, чтобы легче поступить можно было в университет. В какой-то школе заканчивала маленькой у них на районе. Ее вроде тоже снесли потом. Она получила аттестат, выписалась, чтобы в общежитии потом прописаться, и на лето уехала к дяде, а тут ее родители-алкаши и квартиру спалили, и сами погибли в том огне.