Книга Дворцовый переполох, страница 21 – Риз Боуэн

— Да, наверное, будет забавно. Но разве меня примут на работу без опыта?

— Примут, если ты придешь с хвалебным рекомендательным письмом от известного светского лица.

— От кого же?

— От меня, глупышка. — Белинда рассмеялась. — Я так тебя расхвалю — никто не посмеет отказать.

С этими словами она извлекла лист бумаги и ручку и принялась писать.

— Как мы тебя назовем? — уточнила Белинда.

— Флоренс Кинкейд, — подумав, сказала я.

— Кто это еще такая?

— Моя кукла, мама привезла мне ее в детстве из Парижа. Хотела, чтобы я ее назвала Фифи Ларю, но я решила, что Флоренс Кинкейд звучит приятнее.

— Возможно, назовись ты Фифи Ларю, тебе и работу предложат поинтереснее, — с хитрой улыбкой заметила Белинда.

Покусала кончик ручки.

— Так, что тут у нас получилось… Мисс Флоренс Кинкейд проработала у меня два года в качестве помощницы по организации благотворительных показов моды. Характер и происхождение безупречные, инициативна, уравновешенна, обаятельна, обладает деловой сметкой, работать с ней сплошное удовольствие. Расстаюсь с ней с величайшей неохотой, поскольку понимаю, что не смогу больше обеспечить мисс Кинкейд оплату, достойную ее уровня, чтобы дать возможность ее таланту развернуться в полной мере. Ну и как, неплохо?

— Потрясающе, — ответила я. — Зря ты стала модельером. Тебе следовало пойти в литераторы.

— Сейчас перепишу начисто, а утром пойдешь с этой рекомендацией в «Хэрродс», — сказала Белинда. — Раз мы с тобой теперь соседки, надо чаще видеться. Познакомлю тебя с симпатичными мужчинами. Настоящими проказниками. Они покажут тебе, чего ты себя лишала.

Предложение звучало заманчиво. Я пока что еще ни разу не сталкивалась с проказниками. В прежней моей жизни на проказников тянули разве что лыжные инструкторы в Швейцарии, которые наведывались в трактир напротив нашего пансиона, а наши с ними шалости ограничивались тем, что мы кидали им из окна записочки да разок-другой выпили с ними подогретого вина, причем позволили инструкторам обнимать нас за плечи. Молодые англичане держались с нами до отвращения чопорно, возможно, потому, что поблизости все время реяли дамы постарше. Если такой кавалер уводил девицу одну на прогулку и торопливо пытался пообжиматься в надежде на большее, его легко было поставить на место суровыми упреками. Тогда он рассыпался в извинениях: «Простите великодушно. Что-то я сам не свой. Не знаю, что на меня нашло. Обещаю, такое больше не повторится».

А теперь я уже совершеннолетняя. Никто за мной не надзирал, и я сгорала от желания выяснить, на что способны проказники. Сведения о сексе у меня скопились противоречивые. С одной стороны, он сулил нечто устрашающее, с другой — Белинда вот явно им наслаждалась, а моя мать занималась этим с множеством мужчин по меньшей мере на пяти континентах. Так что Белинда права: мне пора выяснить, чего я себя лишала.

Наутро я проснулась, полная решимости выполнить второй совет Белинды — найти работу, приносящую доход. Вооруженная хвалебной рекомендацией, я сидела перед заведующим отделом персонала в «Хэрродсе». Он смерил меня подозрительным взглядом и помахал передо мной рекомендательным письмом.

— Если вы и впрямь такой ценный сотрудник, то почему оставили эту должность?