Книга Дворцовый переполох, страница 71 – Риз Боуэн

Кипя негодованием, я поднялась к себе, побросала в сумку первое, что подвернулось под руку, в сердцах хлопнула дверью спальни — и тут кое-что осознала.

Зубная щетка, мыло и губка в той ванной, — сказала я.

— Там ничего трогать нельзя, — встревоженно возразил констебль Роджерс.

— Я и не смогу там ни к чему притронуться, — ответила я.

— Милочка, мы сбегаем в ближайшую аптеку и купим тебе новую зубную щетку, — успокоила меня Белинда. — Давай поскорее уйдем. Мне тут уже не по себе — тоску наводит.

— Все взяли, что нужно? — спросил инспектор и на прощание вяло приподнял шляпу.

— Какой отвратительный тип, — сказала Белинда, едва мы вышли из дома. — Вот его бы в ванне утопить!

Как только мы очутились у Белинды, я попросила у нее разрешения позвонить в замок Раннох. Как обычно, трубку взял наш дворецкий Гамильтон.

— Добрый день, замок Раннох на проводе. Говорит дворецкий его светлости. — Наш престарелый дворецкий так и не освоился с телефоном.

— Гамильтон, добрый день, это леди Джорджиана, — прокричала я, потому что связь была плохая, а Гамильтон глохнул с каждым днем.

— Боюсь, ее светлости сейчас нет дома, — ответил старческий голос с мягким шотландским выговором.

— Гамильтон, это говорит леди Джор-джи-ана. Я звоню из Лон-до-на! — я буквально орала в трубку. — У меня сообщение для его светлости.

— Кажется, его светлость сейчас где-то за пределами замка, но в поместье, — невозмутимо ответил дворецкий.

— Гамильтон, не смешите меня. Вы отлично знаете, что он сейчас не в поместье. Он никак не мог так быстро добраться до Шотландии, если только не отрастил крылья. Пожалуйста, как только он приедет, передайте, чтобы срочно позвонил мне. Дело важное, и, если он не позвонит, у него будут серьезные неприятности. А теперь запишите номер.

Мне пришлось изрядно напрячь горло и не раз повторить номер, прежде чем глуховатый старик наконец его записал. Я швырнула трубку на рычаг в крайнем раздражении.

— Бинки уже заставил нашего дворецкого врать и прикрывать его.

— Душечка, все-таки ты учитывай, что твой братец и правда может быть виновен в убийстве, — отозвалась Белинда. — Давай-ка выпьем чаю. Тебе полегчает.

Взяв чашку, я с ужасом обнаружила, что руки у меня трясутся. День выдался изматывающий.

За утомительным днем последовала беспокойная ночь на диване у Белинды. Сама она умчалась на какую-то другую вечеринку. По доброте душевной подруга звала с собой и меня, но мне было не до веселья, да и надеть нечего. К тому же я ждала телефонного звонка от Бинки. Служанка Белинды ушла домой, и я, оставшись в одиночестве, попыталась уснуть. Диван был современный, модный, весь изогнутый и дьявольски неудобный. Поэтому я лежала без сна, смотрела в темноту, и мне было одиноко и страшно. Не верилось, что Бинки виновен, но не верилось и в то, что труп незнакомца мог бы оказаться в нашей ванне, если Бинки к этому непричастен. Скорее бы поговорить с ним, убедиться, что он цел, невредим и невиновен. Если бы только брат оставил мне хоть какую-нибудь записку, прежде чем исчезнуть! Если бы…

Я подскочила на диване. Сердце заколотилось, сна не было ни в одном глазу. Записка! Я же оставила брату записку прямо у него на постели, и в записке было про труп и чтобы Бинки не звонил в полицию. Хуже улики не придумаешь, а полицейские ее уже наверняка нашли. Интересно, констебль простоит на посту у дверей Раннох-хауса всю ночь до утра, или я смогу проскользнуть в дом и забрать записку, и есть ли хоть крошечный шанс, что ее еще не нашли? Да, но если полиция застукает меня, когда я попытаюсь проникнуть в свой особняк ночью, подозрения на мой счет усилятся. Однако придется рискнуть. Будем надеяться, что полицейские еще не успели обыскать все и записка лежит на месте. Я вскочила, натянула платье и пальто прямо поверх пижамы, потом сунула клочок бумаги в замок, чтобы на обратном пути дверь наверняка открылась (один из немногих полезных навыков, вынесенных из пансиона) — и крадучись вышла в темноту.