Книга Интервью… в тумане, страница 54 – Алёна Александровна Комарова

— У меня нет домочадцев.

— А мне показалось, в ваших окнах горит свет и кто-то ходит.

— Это скорее незваный гость.

— Пойдемте — предложил он хозяйке.

— Нет, Максим Анатольевич. Я не могу вас пригласить к себе. У меня муж…

Она засуетилась. Забеспокоилась. Выходя из машины, предложила:

— Давайте завтра на работе поговорим.

В квартире действительно был незваный гость в лице Пети. Не дождавшись возвращения жены, он нашел припрятанную для него купюру в складках шарфика, дождался открытия алкомаркета и сам сходил в магазин. Коварный обман жены он распознал сразу, долго мучился в ожиданиях, злился, строил планы мести и представлял уроки обучения, и наконец дождался. Когда дверь открылась, он стоял в коридоре, для пущего устрашения руки в боки. Он был уже пьян, когда Тонька, его Тонька, явилась с работы. Хотя, паразитка, уходила в магазин.

— Ну, что, зараза, явилась?

— Петя, я тебя прошу, не начинай.

— Это я начинаю? Ты где была?

Он бесцеремонно втянул её в квартиру. Она не устояла на ногах, повалилась на тумбочку. Он замахнулся. Она пригнулась. Зажмурилась. Попыталась понять где найдет цель его кулак. Главное, чтоб не по затылку. Почему-то ей казалось, что второго такого удара за сутки она не переживет. Не выдержит. Попыталась закрыть голову руками. И почувствовала себя страусом, который давно прячет голову в песок, обманчиво пытаясь скрыться от проблем. Вокруг неё произошла какая-то возня, пыхтение, и дрогнувший голос попросил:

— Ай, больно. Отпусти.

Только сейчас Тоня почувствовала, что её никто не держит, открыла глаза и отпустила голову — вылезла из-под толщи песка. Самойлов был придавлен щекой к стене рядом с её укромно-неудобной тумбочкой. Мужчина вывернул ему руку так, что он кулаком доставал почти до шеи за спиной. Петя попросил:

— Отпусти. Я больше не буду.

— Естественно — согласился Богатырев.

— Максим Анатольевич?

— Тоня, вы забыли зонтик.

Он передал ей причину, по которой решил догнать Тоню.

— Спасибо.

Пётр стонал и кряхтел, пришлось его отпустить. Не то чтобы Богатырев доверял слову алкоголика, но был уверен в себе, что успеет сориентироваться и защитить при необходимости Тоню, так же как и себя. Муж мешком повалился на пол, схватился за руку и, убаюкивая её, запричитал:

— В собственном доме… напали… руку сломал… мне нужен врач… у меня перелом…

Тоня смотрела на него и понимала, что перестала что-либо чувствовать. Наверное, она окаменела. Не было переживания и сочувствия, пропало желание вести его в травматологию, хотелось, чтоб он исчез, растворился. А может это она растворилась? Рассыпалась на молекулы.

— Петя, уходи, пожалуйста, и больше никогда не возвращайся.

Самойлов рыпнулся возмутиться, но Максим Анатольевич грозно спросил:

— Не расслышал, что девушка сказала?

— Да пошли вы…

Петя с трудом поднялся с пола и вышел из квартиры. Максим Анатольевич помог Тоне встать с тумбочки.

— Антонина, доставайте сковороду. Умираю с голода. А ещё вы обязаны рассказать мне, что произошло в моем кабинете.

Пока он орудовал на кухне, Тоня рассказала ему о ночных приключениях. Но без дела не сидела. Нашла в холодильнике полкочана капусты и три огурца, нарезала салат, поставила готовить рис.

— Я не знаю откуда он следил за мной, но заметила его недалеко от работы.

— Странно, почему вы подумали на меня?