Книга Мой парень — французский шпион, страница 26 – Вера Арнгольд

Я подсмеивалась над одним очень стареньким мужчиной, который написал маман письмо спустя тучу лет (считай, окончание института, вся жизнь и почти уже смерть). Мол, «дорогая моя, всю жизнь мечтал и любил. Да, женился, жена хорошая женщина, но любил тебя, Светуля».

Маман даже чуть поплакала над этим письмом. А я сказала тогда: «Ха-ха. Что же всю жизнь молчал?»

Вот и Эжен решил не молчать. А вылепил — мол, хочу и приезжай. И отчего-то я верю, что это правда. Хотя нам обоим далеко не 17 лет. Я подумаю-подумаю да и соглашусь. Надо встретиться, в конце концов. Он прав. Что, всю жизнь в мониторы пялиться, что ли?

Вечером мы сидим втроем в кафе. Я, Натэлла и Петруша. Отмечаем мое увольнение. Натэлла пьяненькая, Петруша мрачно пыхтит и поедает рыбу под овощами. А я ковыряю салат. Есть совсем не хочется. Думаю, что дальше будет.

Натэлла на мокром глазу, лезет обниматься ко мне.

— Вот уедешь в свою Францию да и забудешь нас совсем.

— Не забуду.

— Забудет, забудет, — с полным ртом говорит Петруша, вытягивая укропинку из губ.

— Этот Эжен подозрительный очень, — талдычит Натэлла, вися у меня на шее. — Сама же вот говоришь, сто раз в Россию ездил, что-то вынюхивал тут. Может, он шпион? Они вот, шпионы, притворяются вначале, чтобы им поверили, а потом бац, и ты у них на крючке.

— Забербуе… — Петруша теперь нашел во рту рыбью косточку.

— Да ну вас, — говорю я. — Вербовать — это сейчас немодно уже. Это прошлый век. Какой он шпион, лох несчастный. Сироты его на счетчик ставили.

— И ты поставь! — Натэлла отрывается от меня, и глаза ее горят нехорошо.

— Я замуж хочу, — уныло отвечаю я, — а вы шпион, шпион. Что за дурь?

Петруша съел рыбу и теперь взялся за десерт.

— Папаша у него точно был шпион, — обстоятельно развивает он тему, — мамаша тоже наверняка. Лицо у нее как у Лени Рифеншталь. И брат старший. И сам он уже по традиции шпионом стал. Это династия шпионов. Раньше были династии сталеваров, а они — династия шпионов.

— Да зачем я-то сдалась ему? — слабо возражаю я коллегам. Сил отчего-то нет, настроение тоже упало. О чем со мной ему шпионить? Можно подумать, я самый стратегический человек в нашей стране.

— А ему и не нужна ты, — Петруша твердо смотрит мне в глаза. — Ему нужны будут кое-какие сведения, и он их соберет, а ты просто прикрытие для него в России, как и все эти «сироты казанские».

— Так, — я начинаю закипать. И зло отвечаю Петруше: — Тогда и я шпионить за ним буду! Вернее, нашпионю на нашу разведку что надо, а Эжен останется в дамках.

— В красивых дамках! — Натэлла покатилась со смеху и чуть не свалилась под стол, разлив на белую скатерть бокал с вином. — В сексуальных дамках…

— В общем, ты, если что, нам телеграфируй, кто и как, — Петруша доел пирожное и пьет мой эспрессо. — Мы тебя выручать станем. Пропадешь ты там, в этой Франции-хренанции.

Времени до встречи с Эженом, казалось, было навалом. И я решила записаться на курсы фехтования. Во-первых, это опять Франция. А к ней я неадекватно дышу, некоторые хорошо знают, почему. Во-вторых, это азарт! В-третьих, спорт, точность движений и еще интеллект. Ты должен разгадать тактику противника и нанести «решающий удар». Причем думать нужно быстро. Если удастся попасть к Эжену во Францию, то ух я и покажу ему класс!

Зал большой, тренеры милейшие, шпаги, рапиры и даже сабли и обмундирование на первое время дают просто так. Курсы недорогие. Перед народом в самом начале занятий выступил один офисный планктон, который рассказал, что сам удивился, что ходит сюда, но, оказывается, это затягивает весьма быстро. В зале кроме меня были дети, постоянно хихикающие придурковатые девицы и юноши бледные со взором горящим.