Книга В кривом зеркале, страница 114 – Галина Анатольевна Богдан

Хотелось бы с Собесским закончить. Ничего сверхъестественного — принял предложение, согласился. Погрузился. Отчалил.

— И никому ни слова?

— А кому тут скажешь? Да еще в срочном порядке? Франца в поселке держало лишь чувство к девушке. Агнешке Коханой. Но отвечать та не торопилась, на почве чего произошла у них накануне размолвка. На том и разошлись.

Стали бы вы супруге в пылу ссоры объяснять, что на завтра вас начальство на ковер вызывает? То-то и оно. И он не стал. Просто собрался. Просто уехал. Домработница наведывалась раз в три дня. Маменька у подруги в городе жила безвыездно. Остальным соседские передвижения были до фонаря. Думал, за пару дней обернется. А тут интересное предложение от знакомого нарколога нарисовалось.

Не случилось дыма без огня — в последнее время Франц действительно увлекся спиртным. И страшилища его не так просто рождались, как бы ему хотелось. Словом, обратился к специалистам с просьбой закодироваться. Наверное, о свадьбе думал. Возможно, даже о наследниках. Они с Агнешкой и повздорили как раз по этому поводу.

Так что, пока мы тут били копытами и лезли под пули, наш «покойник» успешно прошел курс лечения, продал известной картинной галерее дюжину своих работ и бодрячком, не подозревая о вызванном его отъездом резонансе, вернулся на малую родину. И напоролся на киллера.

— В общем, трансформировался ваш горе-художник из невинно убиенного в героя-спасителя, так, что ли? — хитро сощурился Эрнест Петрович, смакуя очередное пирожное под детективно-фарсовым соусом. — И стали они жить поживать и добра наживать.

— Если бы! Какое там добро, если объединенные силы обэповцев и гэбистов шерстят райское местечко вдоль и поперек. Тут бы в подполье отсидеться.

— Да уж, попал наш заказчик в крутую разборку. Причем, по собственной инициативе.

— Без комментариев, тем более что имя заказчика для меня до сих пор остается загадкой.

— Меньше знаешь, ровнее дышишь. Тот ли иной — нам лишь бы платили и не зарывались. Думаю, что это было коллегиальным решением. Ответом на неожиданный ход чрезмерно ретивого соседа. Ну, с главным инициатором они сами разберутся. Нам бы поаккуратнее с дела соскочить. Твой боец, конечно, послал их далеко и надолго. Но след они все равно возьмут.

— Если не подвернется крупная рыба. А она подвернется, Эрнест Петрович! Не сегодня-завтра, но точно подвернется! Там же косяк осетровый.

— С икоркой?

— Нам-то какая разница. Все одно не обломится. Давайте в зал перейдем, а то косятся на нас посетители. Уж не поймешь, кто на кого посмотреть пришел.

— Пойдем. Хотя экспонатом мне бывать пока не приходилось. А вдруг понравится? — полковник энергично заторопился к выходу. — Ну, в какую сторону махнем? Чего мы еще не обозрели?

— Пасторали. Собесский, ко всему прочему, еще и романтик. Немудрено — в его епархии, куда не кинь, — красотень неописуемая. Природа шепчет, люди прислушиваются. В общем, что естественно, то…

— …любопытно, — закончил Эрнест Петрович и приблизился к первому полотну.

— Не то слово, — не отставал от него Константин, решивший, во что бы то ни стало успеть выговориться и забыть. — Судите сами…

Помните докладную Ярослава? Ту, что представлена в виде таблицы.

Полковник кивнул, с интересом присматриваясь к сентиментальной композиции:

— Спецы гэбовские очень ею дорожат. Одним глазком только и разрешили взглянуть.