Книга В кривом зеркале, страница 115 – Галина Анатольевна Богдан

— Думаю, этого вполне достаточно. Я с нее свою собственную схему рисовал. Осваивал, так сказать, азы искусства. И вот что у меня получилось:

Начну с дам. Моя хозяйка. Несравненная Люси Лопатко. Томящаяся в одиночестве красавица, модница, тусовщица. Мечтательница. Соблазнительница.

— И прочая… и прочая… и прочая, — вмешался полковник, переходя к следующей картине. — Хотя твое одиночество с тусовками слабо совпадает.

— А у Люсьен все мимо логики! Женщина, сводящая с ума стада, отары и стаи кавалеров, на поверку живет с того самого шантажа. Представьте себе — она умудряется шантажировать живущего за океаном супруга его скромной, в сравнении с ее подвигами на любовном фронте, изменой. Тот, отягощенный виной перед практически брошенной на произвол судьбы половиной, щедро отбивается от шантажистов крупными, а по нашим меркам прямо-таки заоблачными суммами. И все потому, что его штатовская любовница замужняя дама. Плюс часть отечественного бизнеса у Казановы записана на соломенную вдову. Ребята из банка подсчитали приходы на счет мадам Лопатко — по двадцать тысяч у.е. каждый месяц. Можно жить, а начальник?

— Мне столько за полжизни не заработать! Вот так баба! Прям-таки курочка-ряба с золотыми яйцами! Жениться, часом, не собираешься на этой Люси?

— Боже упаси! — дурашливо перекрестился Робкий, в душе оставив все вопросительные знаки, касающиеся этого вопроса, на своих местах. — Такого напора ни один нормальный мужик не выдержит. Да и терять ей золотую жилу, что ветку под собой рубить. А вот насчет шантажа — руку на отсечение даю — отсюда наш ветер дует.

— Все беды от женщин, — полковник переместился вдоль стены, учтиво раскланялся с проходящей мимо супругой и сфокусировал внимание на очередном шедевре.

— Да уж, — согласился с ним подчиненный, отмечая поразительное сходство купающейся под луной девицы с вероломной Агнешкой. — Следующая на очереди — скромница-милашка мадемуазель Коханая. Владелица шикарной виллы, суперсовременного катера и более чем скромного фургона.

— На машину денег не хватило? Или оригиналка великая?

— Ни на что не хватило. Но и без оригинальности не обошлось. Девушка просто нанялась домработницей к отъезжающим в длительную заграничную командировку владельцам виллы. Подписала договор на десять лет. И жила припеваючи на чужой жилплощади. Выдавая себя за дочку или внучку каких-то миллионеров.

— Хорошо устроилась, — одобрительно кивнул Эрнест Петрович. — Ни тебе за квартиру платить, ни горшки из-под хозяев выносить. Может, и нам сменить работенку на такую вот непыльную? С гибким графиком, а, майор?

— Может, и придется. Девица ушлая — подвизалась у модельеров столичных. Клепала им коллекции. И себя не обижала. За пару лет имя приобрела. Открыла собственный Дом моделей. Небольшой, правда. А в свободное от основной работы время обшивала богатых столичных леди.

— А от кутюр их уже не вдохновляет? — справился полковник, осторожно огибая беседующую о высоких материях супругу, а заодно ее собеседника и колонну, у которой те устроились. — Совсем оборзело бабье!

— Т-с-с, — напомнил о приличиях майор, больше всего заботящийся о реализации своих намерений. Не хватало еще скандала — у мадам Коварной тонкий слух, пронзительный голос и легко ранимая нервная система. — Дамы из высшего общества теперь предпочитают сами придумывать себе наряды. А их смелые фантазии сумеет воплотить в жизнь не каждый портной. Ну, и стоит сей каприз приличных денег. Что приносит относительно стабильный доход, не то, что коллекционные модели, часто использующиеся исключительно в высоких целях. На нашу скромницу давно поглядывают налоговики. И поглядывают искоса.