Книга Ребе едет в отпуск, страница 32 – Гарри Кемельман

Впереди неспешно, как и он, шли два патрульных средних лет, в длинных шинелях с зелеными нарукавными повязками и в беретах. Из-под шинелей виднелись явно штатские брюки. У одного была старая винтовка, у другого — стальной двухфутовый прут, чтобы ощупывать подозрительные свертки в мусорных баках.

Ребе Смолл лениво подумал, что они наверняка таскают винтовку по очереди. Они бурно жестикулировали и что-то обсуждали. Подойдя поближе, он услышал:

— Агнон не иврит-писатель; он идиш-писатель, который пишет на иврите. Это не одно и то же.

Заметив ребе, говоривший замолчал и подозрительно уставился на него.

— Скажите, пожалуйста, я иду к центру? — спросил ребе.

— А куда вам надо?

— Я приезжий, — объяснил ребе. — Где тут магазины, торговый центр?

— Ему нужна площадь Сион. Что вы хотите купить?

— Ничего, просто хочу осмотреть город.

— Ладно, прямо по ходу — улица короля Георга. Если повернете направо, выйдете на улицу Бен-Иегуда, это деловой центр.

Улицы были узкие и переполненные народом, магазинчики маленькие и по сравнению с Америкой невзрачные. Они напоминали магазины в небольших фабричных городках Новой Англии, где в окнах выставлены товары, пролежавшие с момента открытия. В узких аллеях, между домами, а иногда на тротуаре, толпились торговцы с лотками; они продавали мелочь типа карандашей, расчесок, лезвий, бумажников, зонтов, зажигалок. Кое-где вдоль дороги стояли киоски с лотерейными билетами. Тут и там, в дверях и прямо на мостовой сидели старики, подпирая спинами стены, и продавали газеты. Один-два ничего не продавали, а просто звенели монетами в ладонях.

Повсюду — юноши и девушки в униформе. У многих были автоматы с металлическими магазинами; они свисали с плеча или торчали под мышкой, как зонтик, или висели через палец за спусковой крючок, как портфель. Ребе подумал, что эти люди не похожи на солдат, хотя они молоды и здоровы. У них был такой мирный вид, будто они занимались чем-то обыденным, а форму носили, как водитель автобуса.

Ему то и дело попадались хасиды, старые и молодые, в шелковых одеждах, похожих на халаты, в широкополых фетровых шляпах, в панталонах, заправленных в носки, с болтающимися при ходьбе пейсами. Один раз его чуть не переехал мотоцикл, который с ревом пронесся мимо, когда ребе вышел на перекресток. На нем сидели два молодых хасида, их бороды и пейсы развевались на ветру; тот, что сидел сзади, одной рукой придерживал шляпу, а другой держался за товарища.

Ребе увидел шляпный магазин и решил купить себе еще одну ермолку, чтобы носить ее в кармане пиджака. Ермолки продавались во всех магазинах сувениров: из красного и голубого бархата, отделанные золотой и серебряной тесьмой, но ему хотелось простую, черную.

Владельцем шляпного магазина оказался высокий мужчина с длинной бородой. Ему помогал сын, одетый в хаки, видимо, солдат в увольнении, чей автомат открыто лежал на полке за прилавком. Несколько человек в магазине, явно не покупатели, рассуждали про арабских террористов и про то, какие меры следует принять правительству. Они говорили на идиш; ребе не был в нем силен, но кое-что понимал. Сын хозяина прервал разговор, спросил, что ребе угодно, выложил на прилавок две кучи черных ермолок, сказал, что одна модель стоит две лиры, а другая — четыре, и вернулся к своим собеседникам; затем он еще раз отвлекся, чтобы взять у ребе деньги и дать сдачу.