Книга Ребе едет в отпуск, страница 42 – Гарри Кемельман

— Ты не думаешь, что она голодает, Дэвид?

— Только не эта. Они все довольно упитанны, и на ногах у нее новые туфли.

Указатель привел их к узким ступенькам, они последовали за толпой. Взобравшись по ним, супруги увидели широкую площадь, а за ней — Стену Плача. По обе стороны прохода стояли солдаты, проверявшие женские сумки.

Смоллы обнаружили, что стоят на каменном балконе. Под прямым углом к Стене шла изгородь, отделявшая женскую половину справа от мужской слева. На женской половине около десятка женщин стояли, припав к Стене; на мужской молились и раскачивались в экстазе десятки верующих.

— Тебя это трогает, Дэвид? — тихо спросила Мириам.

Ребе в раздумье медленно покачал головой.

— Стена — нет. По мне, это всего лишь стена, вероятно, часть храма, и скорее всего ее построил Ирод, а я его не слишком жалую. Но молятся здесь очень трогательно. Может быть, людям действительно нужно особо святое место.

— Сойдем вниз?

Они расстались у изгороди.

— Встретимся здесь минут через двадцать, — сказал ребе.

Он подошел к Стене — не молиться, а просто постоять и подумать. Затем снова пошел, останавливаясь, чтобы изучить массивные камни и потрогать их. Прошел через примыкающую к Стене арку, где полным ходом шли землянке работы, и заглянул в шахту, которая находилась примерно на уровне древнего храма. Затем он вернулся туда, где ждала Мириам.

Когда они встретились, он спросил:

— Ты молилась?

— Да, но не скажу о чем.

— И не надо.

— Тогда и не буду. Одна женщина пыталась заставить меня надеть длинную юбку, которая у нее была, но я отказалась.

Он покосился на ноги жены.

— Она просто завидовала.

— На моей половине в Стене было много листков бумаги, засунутых в щели между камнями.

— На моей тоже, и я их читал.

— Не может быть!

Он кивнул.

— Но это так. Почему нет? Я их вернул на место.

— А что там было?

— Ну, — протянул ребе, — в одном просили Бога наслать на Египет землетрясение. Мне не хотелось его возвращать, но я подумал, что Господь сам о себе позаботится. В другом была просьба выигрыша в лотерею, третий просил избавить от болезни.

— Ты этого не одобряешь, верно? — догадалась Мириам.

— Да, но это так трогательно… Думаю, дома я бы выразил свое мнение, но здесь…

Мириам продела руку мужу под локоть.

— Здесь все совсем иначе, верно?

Он серьезно кивнул.

— Столько разных людей, и все приходят сюда в поисках чего-то. Видишь того высокого блондина? Похож на моего приятеля по колледжу, немного плотнее, правда, но все с годами меняются, — ребе нахмурился, стараясь вспомнить. — Эббот, Уильям — нет, Уиллард Эббот. Он учился в одной из тех модных частных школ, где все учителя — чистокровные британцы, и очень много спорта. А мы все заканчивали обычную городскую школу. Он был еврей, но об этом никто не знал, он вполне натурализовался.

— Кажется, здесь можно встретить немало знакомых. Все на кого-то похожи.

— Полагаю, так и должно быть. Существуют определенные типы еврейских лиц. Но к Билли Эбботу это не относится, он просто не был похож на еврея.

Они уже повернулись, чтобы уйти, как ребе услышал:

— Смолл! Дэйв Смолл!

Высокий блондин бежал к ним, распахнув объятия.

— Билли Эббот! Так это ты!

— Собственной персоной. Ты здесь туристом, разумеется — у тебя такой вид…

— Да, — ребе представил Мириам. — А ты — по делу?

— Я здесь живу, недалеко от Кейсарии^[16]. Я гражданин Израиля, работаю бухгалтером-экспертом. Раз в месяц по делам приезжаю в Иерусалим и всегда иду смотреть Старый Город и Стену. Большинство моих клиентов живут в Тель-Авиве и Хайфе, так что я все время мотаюсь между двумя городами и даже успеваю поиграть в гольф.