Онлайн книга «Башня. Новый Ковчег-2»
|
Ледовской и некоторые другие, тот же Величко, вечный оппонент Павла, требовали совершенно справедливого наказания, но Павел обещал Борису, что с Анной ничего не случится, да дело было в общем-то и не только в этом обещании… — Врачей трогать не будем, — жёстко сказал он Ледовскому, раз и навсегда подводя черту под этим разговором. — А Мельников пойдёт на повышение. — Тебе видней, Паша, — не стал спорить генерал. — Но я бы не стал торопиться. Что ты, в сущности, о нём знаешь? Павел тогда отмахнулся от ремарки Ледовского, а сейчас вдруг поймал себя на мысли, что генерал прав — вплоть до сегодняшнего дня он вообще мало чего знал про Мельникова. Не знал даже, что тот женат. Что у него, оказывается, есть сын. Правда, носящий почему-то другую фамилию. — Степан мне неродной, — Мельников словно услышал его вопрос. — Потому фамилии у нас разные, но это ничего не значит. — Я понимаю, — кивнул Павел. — Вообще, Степан — хороший парень. Мне нравится. Сказал и тут же осёкся под острым, чуть насмешливым взглядом Мельникова. Уж кто-кто, а Олег точно не нуждался в его оценке своего сына. — Ладно, проехали, — Павел усмехнулся и быстро зашагал дальше, твёрдо глядя прямо перед собой. * * * Заседание Малого Совета было назначено на пять часов в его кабинете. Они с Мельниковым слегка задержались, отчасти, потому что слишком долго спорили у него дома, отчасти из-за этих детей, которых они застукали целующимися в гостиной. Все, кто должны были прийти, уже собрались. Павел обвёл взглядом присутствующих: генерала Ледовского, надменного Величко и невзрачного, щуплого Сергея Ставицкого, который при виде Павла, снял очки и, близоруко щурясь, стал быстро протирать их вынутым из кармана платком. Генерал стоял у окна — стеклянной стены, уходящей в небо. Он слегка повернул голову, но с места не тронулся, так и остался стоять, сухой и прямой как палка. Величко, начальник производственного сектора, кивнул им, не поднимаясь с кресла. Он был самым старшим из всех присутствующих, даже старше генерала, и эти двое были бессменными членами Совета на протяжении последних лет двадцати точно, если не больше. С Величко у Павла отношения были не просто плохими — они были отвратительными. Даже Мельникова, по сравнению с ним, можно было назвать почти другом. — Добрый вечер, Константин Георгиевич, — поздоровался Павел. Поздоровался, как всегда, отдельно, выделяя Величко из всех остальных, то ли подчёркивая тем самым его значимость, то ли по старой привычке, которая осталась с молодости, когда Павел тушевался под одним только взглядом этого мастодонта. «Вот выбрал себе соратников, — усмехнулся про себя Павел. — Величко, который на дух меня не переносит, и хлыща Мельникова, который даже не скрывает, что считает меня бездушной скотиной». Только на Ледовского и можно стопроцентно опереться, ну да Серёжа Ставицкий ещё свой, как никак родственник, жаль только, что в Совете недавно и веса ещё не имеет. Хотя вот Мельников тоже недавно, а уже успел завоевать авторитет. Павел покосился на Мельникова, который занял место рядом с Величко, ещё раз отметил привычную мельниковскую безупречность: гладко выбритое лицо, свежую, отглаженную рубашку, аккуратно застёгнутую на все пуговицы. Почему-то вспомнился Марат Руфимов, его совершенно задёрганный в последнее время вид, помятый и несвежий, чёрные взъерошенные волосы, островки плохо выбритой щетины, словно Марат всегда брился в потёмках. Марата он уже отослал вниз, время пришло, и сейчас там внизу вовсю кипела работа, пока ещё невидимая для всех остальных, но важная и значимая. |