Книга Башня. Новый Ковчег-2, страница 88 – Евгения Букреева, Ольга Скляренко

Может быть, поэтому, словно в своё оправдание за те минуты, они потом старались не расставаться. Быть рядом. Всегда рядом.

…Им было по шестнадцать, и впереди маячил ещё один длинный учебный год, последний перед распределением. Экзамены, тревога перед неизвестным взрослым будущим. Их одноклассники зубрили, а они втроём слонялись по этажам — знали, Пашка всеми силами оттягивает наступление того момента, когда нужно возвращаться домой, в пустое, осиротевшее жилище, где бродит тенью давно ставшая чужой женщина.

— Она даже все вещи его унесла, — повторял, наверно, в сотый раз Пашка. — Всю его коллекцию, что он собирал, даже тот макет Башни, который он делал. Понимаете, она… она нарочно…

Они понимали. Елена Арсеньевна методично и уверенно уничтожала память о муже, совершено не заботясь, как это ударит по сыну.

А потом Пашка стал оставаться у них ночевать, иногда у Борьки, но чаще у неё — у Анны. Папа стелил Пашке на диване в гостиной, молча, ни о чём не спрашивая. Вечером, уже перед сном, она, проходя в ванну, чтобы умыться и почистить зубы, видела через открытую дверь, как у Пашки горит лампа, и он чего-то читает, низко наклонив свою светлую вихрастую голову. Или слушает Лизу. Её сестра, ей тогда было девять, прибегала к Пашке перед сном, «почитать ему», как она говорила. Высокий Лизин голос звенел по всей квартире, а Пашка, откинувшись на подушку и заложив руки за голову, молча слушал. И улыбался. Анна не видела, но знала — он улыбался.

* * *

— Ань! — Пашка тихо окликнул её. Так тихо, что ей даже сначала показалось, что она ослышалась.

Было, наверно, часа два ночи, она встала и, не зажигая свет, ведомая только отголоском тусклых коридорных фонарей и бликами ночников из комнат, почти на ощупь отправилась в туалет. Старалась там не шуметь, хотя звук сливаемой воды ураганом пронёсся по квартире.

— Я тебя разбудила? — она заглянула в гостиную, где спал Пашка.

— Я не спал. Посиди со мной, — шёпотом попросил он.

Анна прошла и села сначала на краешек дивана, потом подумала и забралась на диван с ногами. Пашка засмеялся и бросил ей край одеяла.

— Укройся вот.

Она укуталась, подтянула ноги, уткнувшись острым подбородком в коленки. Было так странно сидеть с Пашкой вдвоём на диване, в ночной тишине. Казалось, в мире больше никого нет — только они одни и всё. Пашка тоже сел, приподнял подушку, подстраивая её под свою спину.

— Знаешь, я вчера ходил к Змее, анкету переписал.

Анна удивлённо обернулась. Анкеты они заполняли в начале учебного года, указывали в них те сектора, в какие хотели бы попасть после школы. Это, конечно, ещё ничего не значило в плане распределения, но зачастую учитывалось. Анна знала, что и Борис, и Пашка отметили в анкете несколько направлений, но если у Борьки и был хоть какой-то приоритет — он хотел попасть в администрацию, — то у Пашки в голове царил полный разброс мыслей. Сегодня он хотел выбрать одну профессию, завтра — другую.

— И что ты там написал? — осторожно спросила она.

— Я оставил только инженерный сектор, — Пашка опустил голову, с минуту помолчал, а потом поднял на Анну бледное лицо. — Хочу быть инженером. Как отец. Ты думаешь, у меня получится? А то я в последнее время физику совсем запустил.

Анна заметила раскрытый учебник по физике на полу.