Книга Опасная игра бабули. Руководство по раскрытию собственного убийства, страница 101 – Кристен Перрин

– Значит, завтра ты останешься дома и будешь весь день помогать мне в пекарне.

– Хорошо.

Неделю спустя мама застукала меня, когда я возвращалась домой в два часа ночи, хотя я старалась производить как можно меньше шума. За это она посадила меня под домашний арест на все выходные.

Мои родители были людьми разумными, не такими строгими, как у Эмили, и не такими безразличными, как у Роуз, золотой серединой. Они позволяли мне наслаждаться свободой, но наказывали, если я заходила слишком далеко. В третий раз я сумела прокрасться в дом, не попавшись маме на глаза, но на четвертый сшибла кувшин с водой, который она сообразила поставить у задней двери.

После этого мои выходные наполнились разными изобретательными наказаниями, и я проводила время под строгим присмотром. Весь май я разбирала гараж, а в июне и в июле пропалывала заросший сад на заднем дворе. Но в августе сорняки на нем закончились, и мама пристроила меня работать в сад бабули Симмонс через дорогу. Так что, благодаря маме, я много недель не виделась с Фордом.

Я снова начала задаваться вопросом, почему он не приходит повидаться со мной.

И заволновалась, потому что скучала по нему.

«Скорая» стоит перед гостиницей «Касл-хаус». Огни до сих пор сверкают, но сирена выключена. С бурлящей тревогой я вбегаю внутрь через тяжелые двойные двери. В голове эхом крутятся слова Арчи Фойла: «Грустно осознавать, что теперь из трех осталась только Роуз».

Три подруги настолько переплелись между собой в моих мыслях, что мне кажется логичным – убийца Фрэнсис пришел и за Роуз. Если Фрэнсис узнала, кто убил Эмили, первым делом она рассказала бы Роуз. И это превращает Роуз в мишень, даже если у Фрэнсис не было возможности поговорить с ней о своих выводах. Я уверена, Фрэнсис убил тот, кто хорошо ее знал, а значит, он понимал, что Роуз тоже может стать помехой. В вестибюле пусто, и, озираясь по сторонам, чтобы понять, куда подевались медики, я не могу не отметить, как здесь светло и красиво. Высокие потолки и светло-желтые обои, которые выглядят шелковыми.

За стойкой администратора – два высоких эркерных окна, выходящих на подстриженный газон. Там тоже никого, только расставленные под белыми полотняными зонтиками столы с отглаженными скатертями. Заметив поникшие букеты на подставках, я тяжело вздыхаю. Их явно сделала Фрэнсис незадолго до смерти, и Роуз не могла заставить себя их выбросить.

Слева, в стене с дубовыми панелями, открыта дверь, и оттуда доносятся голоса. А потом выходит мужчина в гостиничной униформе, и когда он проходит мимо, я хватаю его за руку.

– Простите, я ищу Роуз. Она здесь?

– Сейчас она плохо себя чувствует, – отвечает он. – За ней присматривает сын, но я могу помочь вам вместо нее.

– Она поправится? Вообще-то я пришла узнать, как она. Я встречалась с ней пару дней назад. Моя тетя Фрэнсис была ее лучшей подругой.

– С ней все будет в порядке, она просто немного напугана. – Он понижает голос. – Сказать по правде, думаю, ее выбило из колеи то, что случилось с Фрэнсис. И я ее не виню. Никому не нравится думать, что по Касл-Ноллу разгуливает убийца.

– Если это Лора, скажи, чтоб убиралась обратно в Лондон! – раздается голос из соседней комнаты.

Такая озлобленность застает меня врасплох. Потом я вспоминаю тот момент, когда Роуз впервые меня увидела, – она вдруг разозлилась, но все же сумела взять себя в руки. Мне приходит в голову, что на мгновение она приняла меня за маму. Интересно, чем мама так ей насолила?