Книга Брошки с Блошки, страница 60 – Елена Логунова

За поеданием клубники общий настрой заметно изменился. Все же вкусная еда – эффективный антидепрессант.

– Вижу, Наташик, и твое настроение улучшилось, – одобрительно заметила Ирка за полдником, поскольку сегодняшний интурист приятно отличался от вчерашнего: и свеж был, и весел, и хороший аппетит демонстрировал.

– Я подержать себя руками, – кивнул Наташик.

– Не надо интимных подробностей! – жестом остановила его подруга. – В конце концов, у каждого свои способы справиться со стрессом.

– Он хотел сказать, что взял себя в руки, – хихикнула я. – А ты что подумала?

– Эмм… – Ирка порозовела в тон клубнике. – Ах, это неважно! Ягоды вкусные.

– А вот программа вечера у нас не очень интересная, – сказала я, втайне надеясь, что Наташик отвалится, не пожелав скучать вместе с нами.

– Почему же неинтересная? – возразила мне подруга, которую компания интуриста вполне устраивала. – Интересная и своеобразная, ничуть не менее оригинальная, чем прогулка по крышам!

Уоррен чуть не проглотил клубничный хвостик, закашлялся и непроизвольно потер голову.

– Бить не будут, – успокоила его тревогу проницательная Ирка. – Но ты увидишь, как растут новые жилые кварталы Северной Пальмиры!

– Мурино – это вообще-то уже Ленобласть, – напомнила я.

– Ой, неважно, на взгляд из-за океана тут вообще все рядом, – отмахнулась подружка. – Короче, Наташ, мы сейчас поедем смотреть новую квартиру, которую купила Ленка. Если хочешь, возьмем тебя с собой.

– Ты купить новый дом? – Мистер уставился на меня недоверчиво и чуть ли не огорченно.

– Не вяжется с образом безработной? – съехидничала я. – А вот такие у нас реалии, кардинально отличающиеся от ваших американских. Но я купила не дом, а ма-а-аленькую квартирку.

– Дауншифтинг? – Интурист постарался понять.

– Сам ты даун! – обиделась за меня верная подруга. – Ленка как раз не дурочка, успела вложить деньги в недвижимость до того, как ценник попер, будто на дрожжах!

– Погоди, дауншифтинг по-иностранному – это такая модная философия, стремление к понижению скорости жизни, отказ от лишнего, – наскоро объяснила я. – Вот когда топ-менеджер «Газпрома» навсегда уезжает на Бали, чтобы курить бамбук в хижине с видом на снующих по волнам серфингистов, – это дауншифтинг.

– Однушка в пригороде Питера – это круче, чем хижина! К тому же у тебя и другие квартиры есть, это не единственное жилье.

– Угу, – я кивнула, – это будет типа дачи. Для визитов в культурную столицу из наших степных черноземов.

– Мы тоже попользуемся при случае. – Ирка потерла руки и встала из-за стола. – Так, кто со мной, те строятся в колонну по два и шагают на выход. Нам еще полчаса на метро ехать, потом двадцать минут пешком идти, а дело уже к вечеру.

– Ничего страшного, солнце еще долго будет высоко, – успокоила ее я. – Белые ночи же!

– Солнце-то на месте будет, а вот работяги нет, – ответила подруга озабоченно.

И поняла я ее слова, только когда мы уже прибыли на место.

Вокруг трех новых домов, в каждом – за двадцать этажей, работа не то чтобы кипела, но как бы остывала после недавнего бурления.

У края площадки, выложенной плиткой, на штабеле бетонных бордюров – в Питере их называют поребриками – устало курил мужик в сером пыльном комбинезоне. Две тетеньки в резиновых галошах и оранжевых жилетах (в промежутке на них было что-то неприметное, мне не запомнившееся) поливали из шланга тоненькие березки, явно только что высаженные у подъезда.