Онлайн книга «Детектив за обедом. Убийство подают горячим»
|
— Страсть! Пылающий алым огонь страсти! Пламя любви, способное сжечь дотла и тело, и душу! Вероятно, преступник был без памяти влюблен в Кёко Такахару! Ослепленный этим чувством, он убил ее, а затем поместил тело на ложе из роз! Да-да, пышные алые бутоны в качестве последнего доказательства его отчаянной любви… — Кх-кх, — будто бы нарочно откашлялся Кагаяма, тем самым прервав бурный поток ее фантазии. — Увы, я вовсе не имел в виду столь абстрактные понятия, как «страсть» или «любовь». Речь идет о гораздо более конкретных вещах. — Ну вот, неужели не угадала? А ведь могло бы получиться такое романтическое преступление… Ну и в чем тогда дело? — Прошу меня великодушно простить, одзё-сама, — застыв в почтительной позе, произнес Кагаяма самым серьезным тоном. — Однако неужели даже столь элементарная вещь ускользает от вашего понимания? И вы называете себя профессиональным детективом? Честно сказать, даже абсолютный профан справился бы лучше. Рэйко пронзила боль унижения. И вновь этот человек позволил себе подобное обращение! На этот раз ее обозвали самым последним профаном, недостойным звания детектива. И хотя она с самого начала была настороже и ожидала услышать нечто подобное, казалось, что от этого слова дворецкого ужалили ее только сильнее. Стараясь не выдать своего смятения, она сделала вид, будто ничего не заметила, и продолжила преспокойно любоваться розами. Однако ее спина еле заметно дрожала от гнева. — Кхм… Прошу прощения, если я вас разозлил, одзё-сама, — будто оробев от собственной дерзости, смущенно повинился Кагаяма. — Понимаете, будучи, что называется, человеком кристальной честности… — Бывают такие моменты, когда честность уместна, а бывают и такие, когда стоит прикусить язык!.. — Рэйко внезапно ощутила практически непреодолимое желание схватить дворецкого за шею и с размаху сунуть его головой в ближайшие розовые заросли. Ох, ну и печальное было бы зрелище! Уж шипы наверняка хорошенько бы подрали и его лицо, и одежду. Ах, точно! Шипы! Если говорить о том, чего нет у других цветов, но есть у роз, то в первую очередь на ум должны прийти именно они. А уже потом — любовь и страсть. — Поняла. Ты хотел сказать, что дело в шипах, так ведь? — Совершенно верно. — Кагаяма учтиво склонил голову. — Как и ожидалось от профессионального детектива, вы схватываете буквально на лету… — Нет уж, обойдемся-ка без запоздалых комплиментов. Переходи сразу к делу. Что там с шипами? — Как пожелаете. Исходя из вашего рассказа, мне представляется, что шипам отведена одна-единственная роль, а именно: они должны были оставить царапины на руках мужчин, обнаруживших тело. Вот и все. По всей видимости, это и было целью преступника. — Что ты имеешь в виду? — Мне кажется, что в данном случае мы имеем дело с хитроумной инсценировкой. — Инсценировкой? — Именно так. — Кагаяма легонько поправил очки на переносице и продолжил: — Скорее всего, у преступника на тыльной стороне руки была царапина, которую он хотел скрыть. Однако спрятать такую царапину почти невозможно — разве что надеть перчатки. Вот только время года для перчаток не самое подходящее. А потому преступник придумал план действий, согласно которому и переместил жертву в розарий, оставив ее на ложе из роз. На следующее утро, во время суматохи, возникшей при обнаружении тела, убийце представился шанс дотронуться до тела, не вызывая при этом никаких подозрений. Притворившись, будто двигает тело, он на самом деле намеренно сунул руки в густые заросли роз, шипы которых, разумеется, оставили на его руках многочисленные царапины. Таким образом, старая царапина — та, которую он и пытался скрыть изначально, — затерялась среди свежих порезов, став совершенно незаметной на их фоне. Думаю, именно этого и добивался преступник. |