Онлайн книга «Королевы бандитов»
|
Даршан вернулся с пустыми руками и виноватым видом: – Ничего морковного я там не нашел, джан. Прити засмеялась: – Вот я дуреха! Забыла приготовить морковный маринад! Ну, ничего, садись, ешь. Пока все уплетали карри, Гита всухомятку жевала лепешку. – Можно мне воспользоваться уборной? – внезапно спросила она. – О, у нас теперь есть туалет в доме! – похвасталась Прити. – В прошлом году оборудовали! Зубин фыркнул: – Да уж. Правительство сказало: «Мы за чистую Индию! Дерзай, народ, все будет оплачено!» Ага, как же! Мы получили всего двенадцать тысяч рупий компенсации, а этот ваш треклятый туалет стоил в три раза дороже. Прия сердито уставилась на него: – Для тебя чувство собственного достоинства твоих женщин не стоит каких-то жалких тридцати шести тысяч рупий? А может, тебе и вовсе никакого дела нет до жены, дочери и матери? – Аррэ, как это нет? Туалет в доме есть? Есть! А ты по-прежнему только и твердишь про это свое чувство собственного достоинства с утра до ночи! – О, а что я должна делать? Устроить праздник в твою честь и с утра до ночи твердить «спасибо»? Да бо́льшую часть суммы за туалет мы оплатили из моих кредитов! – Э-э… Я тебя провожу, Гита. – Салони встала из-за стола. – А ты уверена, что мы всё правильно делаем? – шепнула Гита, когда они вдвоем шагали по коридору. – Ты его видела? Он же боготворит жену. «Моя Прити то, моя Прити сё…» Да в песнях о любви слово «джан» звучит реже, чем из уст Даршана! – Гита, соберись! – отрезала Салони. – Хочешь, пощечину тебе дам? – Что? Нет! Зачем? – Затем, что в кино всегда так делают, если надо привести в чувство истеричку. – Я не истеричка! Мы не можем убить идеального мужчину, который любит свою жену! Салони вскинула брови: – Тебе, что ли, напомнить, что этот «идеальный мужчина» плеснул в нее кислотой? И в любом случае поздняк метаться. Яд уже в пудинге… ну, то есть в карри. Ты и сама понимаешь, что дело сделано: Даршан съел не меньше половины того, что было в миске перед ним. Вот туалет, давай побыстрее. И постарайся вести себя естественно, когда вернешься, не распускай нюни, как… – Если ты опять это скажешь… – …как сыкливый детеныш енота, – сказала Салони. – То есть щенок. Гита нахмурилась. Сейчас ее главным страхом было выдать свой обман. Она солгала насчет кешью в миске перед собой – его там не было. В итоге Даршан съест неядовитое карри, и когда он «чудесным образом» выживет, это будет воспринято как знак, что Рама желает оставить его на земле. А пока Гите еще надо было как-то припрятать доставшуюся ей после манипуляций Прити и Прии с подносом отравленную порцию и потом выбросить. Нечто подобное она проделывала тысячи раз, когда мать готовила тыкву, которую Гита терпеть не могла. Выбрасывать тыкву она перестала, когда поняла, что Салони всегда ходит голодная. В туалет Гите не надо было, так что постройку из бетонных блоков с напольным унитазом она обошла стороной, но задержалась во внутреннем дворике и заглянула в открытую дверь спальни. Прежде чем вернуться за обеденный стол, ей нужно было найти салфетку или платок, чтобы завернуть и потом незаметно вынести из дома отравленное карри. В уголке для совершения пуджи висел на стене пестрый квадратный коврик с блестками, которые заискрились в электрическом свете, когда Гита включила лампу. Но его ведь придется сложить в несколько раз и засунуть под нижнюю юбку, а для этого он был слишком большой. К тому же, если снять коврик, пустой квадрат на стене будет бросаться в глаза… |