Онлайн книга «Королевы бандитов»
|
– На сто?! Математику учи! Живо за браслетами! – Где я возьму тебе браслеты? – В лавке твоего отца. – Нет! И тут девочка толкнула мальчика. Он сидел, обхватив руками голову, а потому не был готов к нападению, в результате чего потерял равновесие и скатился с кучи кирпичей на землю. – Эй! – крикнула Гита. – А ну прекратите! Она хотела быть поласковее с девочкой, только что потерявшей отца по ее, Гиты, милости, но маленькая нахалка презрительно заявила ей: – Это не твое дело! – И, даже не взглянув на упавшего мальчика, бросила ему: – Видал? Я же сказала, что чурел тебя заберет! – Похоже, дома у тебя нет взрослых, с которых можно брать достойный пример. – У Гиты зачесались руки – так хотелось влепить ей подзатыльник, но это испортило бы не до конца просохший узор на ладонях, который уже стал дорог ее сердцу. – Фу, какая ты грубая. Брысь отсюда! – Или что? Сделаешь так, что у меня детей никогда не будет? Валяй, я все равно не собираюсь никого рожать! – А если я сделаю так, что детей у тебя будет не меньше десятка? Надменное лицо девочки слегка дрогнуло, но в следующую секунду она махнула рукой: – Да пофиг! – Ты… В общем, прими мои соболезнования насчет твоего отца. После этих слов лицо девочки странно скривилось, однако Гита не успела понять, заплакала ли она, потому что девочка бросила тарелку и со всех ног помчалась по аллее прочь; концы дупатты вились за ней, как два вымпела. – Эй… ты в порядке? – Гита наконец взглянула на мальчика. – Раис! – Привет, тетя Гита. – Голос у него звучал так же устало, как у отца. – Что тут у вас стряслось? Вставай, я провожу тебя до дома. – Мы играли в семью. Она хотела вместе смотреть на луну. – А ты не хотел с ней идти? – Нет. Но пришлось. – Почему пришлось? – Потому что она моя гёрлфренд. А бойфренды всегда делают то, что гёрлфренды им говорят. Такое правило. – Неласково она с тобой обращается. – Гёрлфренды и не должны быть ласковыми. – Это тоже такое правило? – Ага. – По-моему, – осторожно сказала Гита, – ты с ней слишком добр. – А это плохо? Гита задумалась над вопросом, но из головы не шли те приглашения, от которых она отказывалась, потому что проще было спрятаться от всех, чем рискнуть выйти в люди и стать объектом насмешек и осуждения. Возможно, мужчины и малышня продолжали бы плести о ней небылицы, но если бы на собраниях группы заемщиц она пыталась наладить общение с другими женщинами, а не держалась бы особняком, слухи и сплетни постепенно сошли бы на нет. Все это время она считала себя парией, а на самом деле, возможно, была добровольной отшельницей. Вспомнились слова Салони, сказанные с твердой решимостью: «Любой, кто начнет сплетничать о Прити и всячески ей досаждать, будет иметь дело с нами». – Нет, – ответила Гита Раису. – Я не думаю, что это плохо. Но и вытирать о себя ноги никому не позволяй. Нужно быть добрым, но с умом. Не каждый человек заслуживает твоей доброты. Если видишь, что кто-то ведет себя недостойно, верь своим глазам. – Но она же права. Мы тут единственные мусульмане. – А кто сказал, что ты должен жениться на мусульманке? – спросила Гита и мысленно себя осадила – тут надо было проявить осторожность. Она, конечно, сомневалась, что Карем – приверженец религиозного коммунализма, но все же это был не ее ребенок, и она не имела права забивать ему голову своими идеями. |