Онлайн книга «Пиковый туз»
|
– Анна? Отличная зацепка! По имени мы обязательно вычислим таинственную пленницу. В этот момент Мармеладов напомнил помещику собственного пятнистого пса, когда тот чует добычу и вытягивается в охотничью стойку – от кончика носа до вздрагивающего хвоста, неподвижный, но до краев наполненный азартом. Сыщик заметил внизу извозчика, греющегося на солнцепеке у конюшни, закричал на весь двор: – Запрягай, Ефимка, едем немедля! Простите великодушно, – это уже вполголоса, обернувшись к хозяину, – что срываюсь без объяснений… – Понимаю, друг мой, – вздохнул Городницкий. – Следственные дела отлагательства не терпят. Одну просьбу позвольте. Опосля того, как вы отыщете разгадку, изловите убийцу… Приезжайте в гости и расскажите все в подробностях. А я, по такому поводу, велю кабанчика на вертеле зажарить или щуку на угольях… ХХХ Обратно ехали по Старой Польской дороге[104]. Без лихого свиста, без искры от подков, но обгоняли редкие подводы и тарантасы. Ефимка не оглядывался, хотя задумчивость седока ощущал даже спиной. Долго молчал. Верст десять, не меньше. Но извозчичье нутро взяло свое: – А я чичас неспроста на конюшню сбежал, – напевно протянул он. – В кухне житья не стало. Марфуша эта сперва меня глазами ела. Потом начала поближе присаживаться. Хочешь, грит, водки выпить? А у меня принцип: уже десять лет на извозе и за это время – ни рюмки. Беда ежели пьянь полезет экипажами управлять! Да и понятно, к чему навязчивая баба клонит. Сбежал от нее, спрятался в уголке – с ребятишками азбуку учить. Нет, приперлась. Отдай, грит, газету! Барин твой требует. А сама титьками своими об меня так и трется… Я и ушел к лошадям, мол, надо овса задать. Цельный час проболтал с конюхом. Хороший паренек, но глупый. Расспрашивал, как за скакуном ухаживать. Вот, грит, ему хвост и гриву подкорочу чуток – не будет вреда. Пришлось поучить уму-разуму. Это же андалузский конь, такого нельзя стричь. Резвость мигом пропадает. А кому нужен медленный жеребец? Ни доехать вовремя, ни в пути покрасоваться… Мармеладов схватил кучера за плечо и силком развернул назад. – Что ты сказал? Повтори! – Э-э-э… М-медленный… Никому не сдался… – Нет, другое. Андалузский конь. Это достоверно? – А-а-а, в этом вопросе я разбираюсь, – хвастливо подбоченился Быстряков. – Барышников на шельмовстве ловлю, цены сбиваю. По статям да породам среди нашего брата первейший знаток. Андалузец это, чистокровный. Пожалуй, рублей пятьсот стоит. Всю прежнюю жизнь сыщик ни разу не встречал таких коней, полслова о них не слышал. А тут за три дня – второй раз. Кто-то на приеме у Долгоруковых ставил испанского скакуна в штос… Кто? Вспоминай, дырявая голова… Апраксин! Он же предупреждал, или, выходит, угрожал: сунешься в Чертаново – прощайся с жизнью. Неужели юный князь нанял убийцу и выдал росинанта из личных конюшен? Какой в этом прок? Разве что тоже любил по маскарадам шастать. А баронесса? Близкая подруга старого извращенца и спутница молодого хлыща. Она тоже в курсе странных дел, творящихся под знаком двойной розы? Да ну их к лешему. Пусть Хлопов с важными особами разбирается, на то он и следователь по особо важным. Митю надо навестить. Тем более, что обещал, и приятель ждет уж, поди, с самого завтрака. – Цилиндр твой теперича худой. А, барин? – прервал его размышления извозчик. |