Книга Волчья кровь. Цена омеги, страница 5 – Алиса Линд

5. ♀

Сташа

— Да, уходи, — отвечаю твердо, не поворачиваясь.

Йован почти беззвучно покидает мою квартиру. Только аккуратные шаги за спиной, и наступает тишина. Он ушел, а я продолжаю стоять у окна, вглядываясь в ночную улицу, пытаясь осознать всё, что случилось за этот вечер.

Надо в душ, смыть с себя ощущения его присутствия. Кожа в местах его прикосновений горит, будто обожжена. Йован ушел, но будто все равно остался тут в воздухе витает его запах.

Струи воды ласкают кожу, а мне чудится, что это мужские пальцы, гладят, пробегают по позвоночнику, щекочут шею. Я ни разу не испытывала ничего подобного с другими мужчинами, хотя, надо признать, у меня совсем небольшой опыт. Мой единственный бывший Милан не вызывал во мне и десятой доли трепета, который возник в присутствии загадочного оборотня, хотя Милан и продолжает преследовать меня с упорством енота.

После душа я сразу ложусь в постель. Герда, засранка, приходит и укладывается на соседнюю подушку, как ни в чем не бывало. Это она удружила мне сегодняшнюю встречу с мужчиной, который не выходит из головы. А между тем надо спать. Завтра на работу. Смена двенадцать часов, но все равно следует набраться сил.

Ворочаюсь какое-то время, но все же забываюсь сном.

— Сташа, — раздается будто над самым ухом, и я резко распахиваю глаза

Голос Йована. Его горячее дыхание совсем рядом, обжигает ухо. Он ещё что-то шепчет, но я не разбираю слов, потому что ощущаю прикосновения. Он гладит меня по животу под пижамной кофтой, подбираясь к груди, поигрывает с сосками. А я даже пошевелиться не могу. Мозг плавится, дыхание становится прерывистым, я хочу и не могу сопротивляться. Хотя, наверное, не очень и хочу. Между ног печет и становится влажно.

Рука Йована перемещается к резинке штанов, пальцы пробираются под них, дотрагиваются нежно и так приятно, что я забываю как дышать…

Бип-бип-бип… Бип-бип-бип.

А-а-а! Хочется кричать! Сон. Это был сон! Зараза! На самом интересном. Обреченно поднимаю и роняю руки на одеяло. Что ж, хорошо, что хоть не проспала работу.

В больницу я иду как обычно, но что-то не так. Всё вокруг кажется слегка размытым, как будто я так и не проснулась до конца.

— Сташа, ты в порядке? — спрашивает коллега из регистратуры. — Ты выглядишь… странно.

Мне и самой очень странно. Внутри булькает невесть откуда взявшаяся тревога. Но мне не страшно. Это как беспричинное беспокойство. Или со мной и правда что-то происходит?

Весь день я ловлю себя на обостренных ощущениях. Я остро чувствую запахи. Всего. Людей, их настроения, их болезней, лекарств, коек, даже свет в операционной доктора Зечевича пахнет чем-то пыльным.

— Ты чувствуешь, чем тут пахнет? — шепотом спрашиваю у второй операционной медсестры.

— Ну… операция идет, — удивляется она. — Кровью, озоном, препаратами тут пахнет.

А я вдруг напрягаю слух и слышу, как в соседней операционной доктор Сарич говорит страшную фразу: «Мы его теряем» и пищащий на одной ноте монитор.

В этот момент я отчетливо осознаю, что со мной что-то не так. И стало не так после встречи с Йованом. Захлестывает досада — я ведь его прогнала и теперь не узнаю, как вернуть все назад!

После смены Яснмина, постовая медсестра из ракового предлагает зарулить в бар, но я отказываюсь. Черт знает, чем все это закончится. У меня и либидо повысилось, хотя я и пыталась себе в этом не признаваться. Я ловила себя на том, что рассматриваю медбратьев и докторов, и отнюдь не с желанием убедиться, что нан их чистая форма. Мне хотелось её снять.