Книга Миллиарды Арсена Люпена, страница 76 – Морис Леблан

– Мерзавец! – бросил он Виктору.

– Вот и отлично! – отозвался тот. – Наконец-то ты ожил. Говоришь, тайник найти невозможно? Старая канализация в твоем доме… И ты считал, что никто не сумеет догадаться? Дитя! Я обнаружил его в первую же ночь, когда оказался у тебя в гостях.

Он шагнул к Антуану Брессаку и тихо, так, чтобы мог услышать только лже-Люпен, произнес:

– Молчи… я все тебе возмещу… семь или восемь месяцев тюрьмы, не больше… а потом отличная пенсия, как у ветеранов войны, и табачная лавочка в придачу. Идет?

Тем временем подошли остальные полицейские. Они освободили грека, и теперь тот, поддерживаемый с двух сторон своими телохранителями, отчаянно бранился и размахивал руками.

Заметив Брессака, он немедленно закричал:

– Я его узнаю! Это он ударил меня и заткнул мне рот! Я его узнал!

Но вдруг он замер, словно объятый внезапным ужасом, и едва не упал. Протянув руку к этажерке с сувенирами, он пробормотал:

– Они украли у меня десять миллионов! Альбом с марками! Бесценную коллекцию! Я мог продать ее за десять миллионов. Мне двадцать раз это предлагали… И это он, он! Пусть его обыщут!.. Негодяй!.. Десять миллионов!

3

Брессака обыскали; в полной растерянности, тот даже не сопротивлялся. Виктор ощутил на себе тяжесть двух настойчивых взглядов: Александры, которая, отняв от глаз платок, подняла голову, и Брессака, смотревшего на него с изумлением. Десять миллионов исчезли… Но в таком случае… Голова Брессака заработала, и он что-то невнятно прошептал, словно намереваясь обличить истинного похитителя, чтобы защитить себя и Александру.

Однако взгляд Виктора, направленный на Брессака, был настолько властным, оказывал такое сильное влияние на этого человека, что он промолчал. Прежде чем обвинять, следовало поразмыслить, разобраться. Он не понимал, каким образом могли исчезнуть десять миллионов, если безуспешными поисками занимался он один, а Виктор даже не трогался с места.

Вскинув голову, Виктор заявил:

– Утверждения господина Серифоса меня удивляют. Будучи приятелем Антуана Брессака, я сопровождал его сюда и наблюдал за ним во время его поисков. Он ничего не нашел.

– Но…

– Но у Брессака было трое сообщников, все трое сбежали; впрочем, я могу их описать. Без сомнения, это они стащили деньги, точнее, альбом, о котором говорит месье Серифос.

Брессак пожал плечами. Он прекрасно знал, что никто из его сообщников не входил в комнату. Однако он ничего не сказал. Делать было нечего. С одной стороны – правосудие и вся его мощь… с другой – Виктор. Он выбрал Виктора.

Итак, в половине четвертого утра все было кончено. Допросы отложили на потом. Господин Готье решил увезти Антуана Брессака и его любовницу в отделение уголовной полиции, чтобы допрашивать их там.

Позвонили в комиссариат в Нейи. Кабинет грека опечатали, в доме, помимо обоих телохранителей и Серифоса, остались еще два агента.

Господин Готье и два инспектора усадили Брессака в автомобиль префектуры. Виктор вместе с Лармоном и еще одним агентом взялись сопровождать молодую женщину.

Занималась заря, когда они выехали на бульвар Майо. Холодный воздух покалывал кожу.

Проехав через Булонский лес, они по авеню Анри Мартена добрались до набережных. Первый автомобиль предпочел другой маршрут.

Забившись в угол, Александра по-прежнему прятала лицо под платком. Сидя возле открытого окна, она дрожала от холода. Виктор поднял стекло, а когда они подъезжали к префектуре, попросил шофера остановиться и обратился к Лармону: