Книга Китайская гувернантка, страница 94 – Марджери Аллингем

Брови суперинтенданта сошлись на переносице.

“У меня этого нет”, - сказал он. “Ребенок, конечно, пришел не один?”

“О нет, конечно, нет. Его привезли монахини”. Корниш серьезно смотрел на него из-под суровых бровей. “Если бы не они, я бы выбрала совершенно другую линию поведения. Вы должны в это поверить. В моей жизни есть многое, в чем я себя упрекаю, но если бы их не было рядом, чтобы присматривать за ним, вы должны мне поверить, что я бы сделала что-то большее, чем просто заплатила. Я бы сказал Марион—”

Он замолчал, и Люк перегнулся через стол, человек его возраста и мировоззрения. “Послушайте, сэр, ” сказал он, “ не волнуйтесь. Я верю каждому вашему слову. Есть только одна действительно невозможная вещь в отношении правды, и это то, как ее рассказать. Монахини привели к вам ребенка, не так ли? Кто они были, сестры милосердия?”

“Монахини Доброго пастыря". У них довольно бедное, но очень хорошее заведение на Крестоносной улице, почти в Ислингтоне. Ты знаешь его?”

Люк махнул ему рукой, чтобы он шел дальше. “Замечательные люди”, - сказал он. “Как долго он у них был? Просто расскажите мне историю по мере ее поступления ... начните с первого интервью. Где оно состоялось?”

“В магазине Трея. Дорис Трей написала мне записку в the works с просьбой зайти туда. Когда я это сделал, она рассказала мне, как приходили какие-то монахини и спрашивали, знает ли она меня. Мы договорились о встрече, и двое из них пришли и показали мне маленький картонный дипломат. В нем был этот письменный справочник, а также сломанная расческа и ремешок. Вот и все. Сестры были очень добры. По их словам, в нем, без сомнения, были и другие предметы. Но когда люди были бедны и искушены, вещи приходили в негодность. Так они выразились. Они были милыми не от мира сего женщинами, хотя, казалось, жили по колено в грехе, грязи и развалинах ”.

Люк рассмеялся. “У них что-то вроде тройной глазури, - заметил он, - и пока они следуют инструкциям, она никогда не стирается, по крайней мере, так меня учили, когда я был щипачом. Ребенок был у них с собой?”

“Нет. Я увидела его позже”.

В его тоне была тень, которая заставила Люка поднять на него взгляд, но Корниш продолжил, не вдаваясь в подробности. “История, которую они мне рассказали, была такой чертовски глупой, что я знал, что это должно быть правдой”, - сказал он. “Это ударило в ужасный колокол внутри меня, как будто ты впервые слышишь факты жизни, когда ты ребенок. Невероятно и нелепо, но неизбежно, ужасно верно. Они сказали, что там была женщина, которая была немного "суб’. Они не называли ее так, но они дали это совершенно ясно понять. Когда началась война, она была обычной горничной на полставки в Эбфилде Святого Спасителя. Вся больница была в панике, готовясь к эвакуации из-за ожидаемых жертв блица, и она была напугана всеми этими разговорами. Она слышала, что матерям новорожденных детей были выданы розовые билеты, которые давали им право на место в автобусе, который доставит их в полную безопасность, как только поступит предупреждение. Будучи в ужасе, она украла чемодан пациентки, которая умерла при родах, спустилась в яслевую часть больницы, или как там это называется, предъявила документы другой женщины и забрала ребенка. Затем она ушла, чтобы сесть в автобус. Это было воскресным утром, 3 сентября.”