Книга Преступление в Блэк-Дадли, страница 26 – Марджери Аллингем

Как и предлагал Эббершоу, компания переместилась в соседнюю комнату. Все по-прежнему непринужденно разговаривали, но вели себя при этом весьма скованно. Жанна была откровенно напугана, Энн Эджвер – необычно молчалива, остальных снедала тревога.

Эббершоу последним вошел в огромную гостиную, залитую утренним светом, который проникал сквозь высокие окна и блестел на начищенном полу, на гербах с английскими розами и на резных панелях. Но Джордж не обратил на это внимания, когда, приглушенно вскрикнув, сделал шаг назад.

Над дальним камином, в окружении наконечников копий, сверкал он, такой знакомый, словно и не покидавший своего места, – кинжал Блэк-Дадли, зловещий и прекрасный.

Как только Эббершоу оправился от удивления, он повернулся к стоявшей рядом Мегги. Остальные разбились на небольшие группы и тихо разговаривали.

– Вы были здесь этим утром, когда мы вернулись из сада? – спросил он.

Она кивнула, заметно дрожа, и прошептала:

– Да, и… И он уже был здесь, там же, где и сейчас. Я… я не устояла и зашла проверить. Должно быть, кто-то вернул его на место. Вчера ночью. – На последнем слове Мегги всхлипнула, и Эббершоу положил руку ей на плечо.

– Испугались? – спросил он.

Она отважно посмотрела ему в глаза и просто сказала:

– Я так рада, что вы тоже здесь.

Эббершоу почувствовал прилив счастья и покраснел, но ничего не сказал. Он ни в коем случае не преуменьшал серьезность ситуации. Будучи старшим среди гостей, он к тому же знал о событиях последних двенадцати часов больше, чем, вероятно, кто-либо другой в этой комнате.

Однако что-то подсказывало ему молчать об открытиях; он понял, что противники – опасные люди. Мистер Бенджамин Долиш, если его и правда так звали, был человеком отнюдь не простым, а вдобавок очень злым.

Сейчас, как уверенно полагал Эббершоу, им следовало сосредоточиться на том, чтобы покинуть поместье любой ценой.

Он и не предполагал, что странные приятели покойного полковника осмелятся пойти на такие крайности, но, раз они сделали это, нельзя было слепо верить, что их легко одолеть; вероятно, они были очень сильны.

Ускользнув из дома, Эббершоу тут же вызовет подкрепление из высших инстанций. Лучше всего сообщить в полицию так, чтобы похитители ни о чем не догадались; главное – сбежать, но сейчас эта задача представляется весьма непростой.

Способ обрести свободу, конечно, был: красный бумажник едва ли не жег карман Эббершоу. Но доктор отказывался идти этим путем, не желая упустить того, кто, как он был уверен, возглавлял одну из самых изощренных банд в мире. До сих пор Джордж действовал во тьме, и, если он сдастся сейчас, эта тьма никогда не рассеется. Он проиграет, и тайна будет похоронена навеки.

– Мы им еще покажем, – сказал он Мегги.

Та рассмеялась:

– Или падем в этой схватке.

Благодаря ее смеху Эббершоу испытал огромное облегчение.

– Мне тоже хочется побороться.

Вдруг мистер Кэмпион снова привлек всеобщее внимание бессмысленным заявлением.

– Я полагаю, что никто ничего не крал, – мягко сказал он.

– У меня в комнате лишний кусок мыла, – пробормотал Прендерби, – но вряд ли он интересует этого коршуна. И кстати, Уайетт, – внезапно добавил он, – его поведение – вовсе не единственная странность! Вы, наверное, уже знаете, что…