Книга Танцоры в трауре, страница 136 – Марджери Аллингем

Незабудковые глаза дяди Уильяма выглядели опасными, и Линда вмешалась.

“Значит, ты вернешься сегодня вечером, сквайр?”

“Да, наверное. У меня есть кое-какая работа, которую я хочу закончить. Из-за этого проклятого дела мы потратили впустую несколько дней”.

Мисс Финбро, казалось, была на грани срыва.

“Дела?” - тихо спросила она.

“Ну, тогда отравление”. Мерсер, к счастью, не обращал внимания на неприятности. “Та маленькая танцевальная штучка, с которой я дурачился, получилась очень удачной. У меня там есть кое-что хорошее. Диллу не нравится мое название ‘Павана для умершего танцора’. Он хочет попробовать какую-нибудь другую идею. Эти авторы текстов думают, что они маленькие жестяные боги. Он считает, что это высоколобо или что-то в этом роде ”.

“Он, вероятно, считает, что это очень дурной тон, сэр”, - отрезал дядя Уильям, ловко получив выговор прежде, чем его успели остановить.

“Дурной вкус?” Другой мужчина сначала был искренне удивлен, но потом, когда он внезапно увидел возражение, он раздраженно защищался. “Не будь погибающим дураком”, - сказал он с совершенно ненужной яростью. “Все это другое дело будет забыто задолго до того, как мы сможем выпустить песню. Если ты собираешься говорить такую чушь, это показывает, что ты понимаешь общественное мнение не больше, чем обычный ребенок с грязным носом. Вы, например, помните ли вы, что было в газетах полгода назад? Конечно, вы не знаете!”

Дядя Уильям начал закипать. Он разделял практически всеобщее убеждение в том, что слово “публичный” является оскорбительным, когда применяется практически к любому другому существительному, и особенно когда оно связано со словом “разум”. Он почувствовал себя оскорбленным и собирался сказать об этом, когда удачное развлечение было вызвано прибытием скромно одетого Лакея, который объявил, что машина мистера Мерсера у дверей.

Композитор поспешно встал.

“Это так?” - спросил он. “Хорошо. Я не хочу опоздать на этот поезд. Я оставил здесь свое пальто? Ты сидишь на нем, Линда? Нет, оно, должно быть, снаружи. Найди это, Лагг, ладно? До свидания, Линда. Я могу заскочить к тебе сегодня вечером, если не буду слишком уставшим, когда вернусь ”.

Он вышел более неуклюжим, чем обычно, и девушка посмотрела ему вслед.

“Он довел себя до тяжелой болезни”, - заметила она. “Джимми ужасно беспокоится о нем. Хинин - мерзкая дрянь. От него чувствуешь себя отвратительно. Представляю, как все это в него влили — целую столовую ложку!”

“Для меня чудо, что он не выпил всю бутылку, столько шума он поднял из-за небольшой простуды”, - без сочувствия сказал дядя Уильям. “Замечательно, что тебя так интересуют чьи-то недуги. Джимми следовало бы отмахнуться от этого парня. Кстати, думаю, мне стоит подняться и навестить Джимми. Он уже наверняка проснулся. Я бы хотел перекинуться с ним парой слов ”.

Мисс Финбро издала звук, который был чем-то средним между всхлипом и икотой.

“Ты не можешь”, - категорично сказала она.

“О?” Старик медленно повернулся в своем кресле, чтобы посмотреть на нее, и по мере того, как тишина росла, остальные подражали ему, пока она не оказалась в кругу испуганных и вопрошающих глаз.

“Почему нет, Финни?” В тоне Линды, когда она задавала вопрос, был намек на резкость.

“Его там нет. Он ушел. Он рано уехал на машине. Если полиция спросит о нем, я должен был сказать им, что он будет в театре после одиннадцати часов ”.