Книга Танцоры в трауре, страница 157 – Марджери Аллингем

Кэмпион резко взглянул в сторону дома, но он ошибся. Телефонный звонок не зазвонил. Он взглянул вниз на девушку, и она заметила выражение его лица. К его изумлению, она взяла его за руку и пошла, глядя на нее сверху вниз.

“Будет трудно сказать это, - сказала она, - и я, вероятно, не стала бы мечтать об этом, если бы все было хотя бы отдаленно нормально. Но ты мне нравишься больше, чем кто-либо, кого я когда-либо встречала. Ты не мальчик, поэтому ты не уйдешь с опухшей головой и оскорбленной добродетелью, потому что думаешь, что я говорю тебе, что влюбился в тебя — чего я пока не сделал. Но я не думаю, что увижу тебя снова. Во-первых, мы помчимся в Штаты. В любом случае, я хочу сказать это сейчас. Ты мне нравишься, потому что ты единственный человек, которого я когда-либо внезапно понравившаяся девушка, которая не оказалась ужасной ошибкой суждения. Я выставил себя дураком перед тобой, и ты это понял. Ты не занимался со мной любовью, когда тебе пришла в голову эта идея, а я скорее хотел, чтобы ты это сделал. И ты был верен нашим интересам, когда тебе, очевидно, было очень неловко делать что-либо подобное. Поскольку ты начинал на нашей стороне, ты привязался к нам. Я подумал, что хотел бы сказать тебе спасибо, вот и все… В чем дело? Почему ты так смотришь?”

Кэмпион повернула его руку и взяла в свою. Он держал ее очень крепко в течение долгого времени. Это было твердо, и на сердце стало легче, и очень тяжело было потерять.

Когда он снова поднял глаза, он слегка смеялся.

“Когда кто-то опрокидывает чайный столик и разбивает все, кроме сахарницы, с таким же успехом можно поднять и это и уронить на кирпичи, ты так не думаешь?” беспечно сказал он. “Это был телефон, мой потерянный, мой любимый. Я ждал его весь день”.

Он оставил ее стоять среди розовых деревьев с озадаченным, испуганным выражением в глазах.

Не успел он пройти и половины лужайки, как Лагг вышел из стеклянной двери в задней части зала, чтобы позвать его.

Зал был пуст, когда он подошел к столу, и он остановился на мгновение, прежде чем взять инструмент. Его лицо было пустым, и он чувствовал, что задыхается.

“Привет”, - сказал он наконец.

“Привет. Это ты, Кэмпион? С твоим концом все в порядке?”

К своему удивлению, он узнал Станислава Оутса на другом конце провода. В голосе суперинтенданта центрального отделения звучало тихое ликование.

“Да”, - твердо сказал Кэмпион. “Да. Вполне нормально”.

“Прекрасно. Ты один?”

“Я думаю, да”.

“Я понимаю тебя. Я сам осторожен. Обмен странами, ты знаешь. Поздравляю, сынок. Отличная работа. Мы будем с тобой. Понял это?”

“Где ты?”

“В местном участке”. Оутс смущенно рассмеялся. “Я не мог удержаться от этого. Я спустился с сержантом, и мы принесли необходимое разрешение. Кэмпион...”

“Да?”

“Думаю, я могу сказать вам вот что. Я закончу с этим. Женщина сразу раскололась. Йео позвонил нам в город перед полуднем. Она рассказала ему все, что он хотел знать. Казалось, были рады поболтать. Мы пошли дальше со своей стороны и нашли церковь. Это в Брикстоне. Дата в реестре 1920. Вас устраивает подсчет?”

“Достаточно близко”.

“Ты все еще одна?”

“Да. Почему?”

“Мне показалось, что твой голос звучал немного приглушенно. Наверное, это из-за реплики. Ну, вот и все. У нас было достаточно поводов для задержания по подозрению, но на всякий случай я позвонила П.П., Но огласка все еще пугала его. Он сказал, подожди. Однако, едва я положил трубку, как пришли австрийские материалы. Кэмпион, это великолепно! Как раз то, что мы хотели. К. фактически был под наблюдением до прошлой недели… А? О, прикрывающие руки. Я спрашиваю вас! Австрийцы были более чем вежливы. Я покажу вам прослушку. Семь ее форм и все соответствующие. Он усмехнулся. “Ты не можешь не волноваться, не так ли?” - радостно сказал он. “Это тоже продолжается. Я должен тебе сказать. Все сразу пришло в движение. Прошлой ночью я отправил обычный звонок в отели, а сегодня днем, как раз когда мы уезжали, мы получили ответ из маленького местечка в Виктории. Мы помчались туда и получили все в целости и сохранности. Все это было там, в багаже К.. Мы снова получили имя, адрес — все—все в записной книжке за два пенса. Это действительно был шантаж. Затем мы поспешили сюда и обнаружили, что этот конец занят. Железнодорожники начали вспоминать вещи, как только узнали название. Это был детский трюк в пятницу. Тот же трюк, что и у Петри. Поездом вообще не пользовались. Следуйте за мной? Мы тоже нашли гаечный ключ. Это принадлежало машине, как мы и думали. Все сложилось, как пазл на исходе. Он открыт и закрыт. У нас есть все. Доволен собой?”