Книга Танцоры в трауре, страница 46 – Марджери Аллингем

Кэмпион пошевелился. “Где ты был весь вечер?”

“Я?” Дядя Уильям рассмеялся. “Со мной все было в порядке. Нет смысла говорить как полицейский. Я не видел ту женщину после ужина. Я не свидетель. Я был в маленькой музыкальной комнате за столовой, слушал Мерсера. Я не возражаю против его бренчания, когда нет слов. Именно эти парни, выбалтывающие свои вульгарные личные мысли, заставляют меня чувствовать себя неуютно ”.

Кэмпион приподнялся на одном локте.

“Вы слушали игру Мерсера весь вечер, с момента окончания ужина и до какого времени?”

“Пока не вошла Линда, похожая на привидение, и не рассказала нам все об аварии”.

“Понятно. Где был Конрад?”

“Этот маленький коротышка?” Старик был полон презрения. “Он говорит, что оставил мисс Пай у озера и поднялся наверх, в свою спальню, которая находится над комнатой, которую мы использовали. Он лежал там с открытым окном, прислушиваясь — по крайней мере, так он говорит ”.

Он повернулся и запахнул одежду вокруг себя.

“Не хочу показаться недобрым, ” бросил он через плечо, - но если бы я был женщиной, один взгляд на этого парня вызвал бы у меня желание перерезать себе горло”.

Сутане лежал на животе на покрытом войлоком столе, греясь в ультрафиолетовых лучах лампы, за которой мисс Финбро ухаживала так, словно это был священный огонь.

Он опирался на локти, и на его лице, обращенном к собравшимся, было мрачное и задумчивое выражение.

Комната была большой и очень светлой, а занавески из розового ситца в стиле ампир лениво колыхались на летнем воздухе. Снаружи верхушки деревьев были зелеными и золотыми, а маленькие облачка проплывали в бесконечном небе.

Дядя Уильям, немного смущенный нетрадиционными аспектами утренней аудитории, сидел на подоконнике, а Кэмпион развалился рядом с ним. Сок Петри откинулся на спинку большого плетеного кресла. Его глаза были ввалившимися от недостатка сна, но он неотрывно наблюдал за Сутане.

Мерсер тоже сидел в кресле, сложив руки на коленях. Вид у него был крайне скучающий.

Бенни Конрад был единственным человеком в комнате. Одетый в шорты и свитер, он лежал на спине на полу, поднимая одну ногу за другой с монотонной регулярностью. Тишина длилась несколько минут, и теперь единственным звуком было его глубокое дыхание — раз, два, три, вдох; раз, два, три, выдох; раз, два, три, вдох — и так далее, казалось, вечно. Его раздражительное юное лицо покраснело от напряжения, а прядь мягких желтых волос влажно упала на лоб, чистый и вылепленный, как у девушки.

“Слишком жарко”, - внезапно сказал Сутейн, и мисс Финбро положила алую руку на его кожу.

“Почти закончено”, - успокаивающе пробормотала она. “Я перейду к твоим ногам. Еще две минуты”.

“Тогда дознание сегодня днем в пабе”, - заметил Сак. “Это избавляет тебя от замаха на репетиции, Джеймс, но я не вижу, как этому можно помочь. Я полагаю, они будут петь припевом. Какой была Мэйзи вчера?”

Сутейн нахмурился. Мисс Финбро отбросила свою лампу и исследовала поясницу его спины пальцами, похожими на маленькие стальные молотки.

“О, хорошо, знаете, хорошо”. Он говорил без энтузиазма.

“Я думал, она была ужасной”, - весело сказал Конрад. “Вверх—вниз, вверх—вниз, вверх—вниз...”

Сак одарила его долгим задумчивым взглядом.

“Утешь Конрада”, - серьезно сказал он. “Тебе это идет. Ты должна это перенять. В тебе явно чувствуется пуританская жилка, не так ли, Конни?”