Онлайн книга «Трое храбрых, пятеро справедливых»
|
– Твой брат когда-нибудь болел? – спросил Бао-гун. – Нет, господин, не болел. – Когда вы виделись в последний раз? – Вообще-то мы с братом жили дружно и часто встречались. А тут смотрю, нет его и нет. Целых шесть дней не был. Дай, думаю, проведаю его, а он, оказывается, уже три дня как умер! Бао-гун принял жалобу, велел арестовать жену умершего и удалился в кабинет. В это время вошел привратник с письмом и доложил: – Какой-то человек просит его принять. Письмо было от Ляо-жаня. Настоятель рекомендовал взять на службу талантливого ученого. – Меня зовут Гунсунь Цэ, – представился гость после взаимных приветствий. – Несчастье привело меня в храм Великого министра. Настоятель Ляо-жань милостиво меня принял и дал письмо к вам. Посетитель понравился Бао-гуну, но только они завели разговор, как появился служитель: – Арестованная доставлена. Бао-гун перепоручил гостя заботам служителя, а сам вышел в зал, занял судейское место и распорядился ввести арестованную. Женщина легко и грациозно опустилась на колени, без малейших признаков страха или волнения. На вид ей было лет двадцать. – Ты и есть жена Чжан Ю-дао – урожденная Лю? – спросил Бао-гун. – Да, я урожденная Лю, жена торговца Чжан Ю-дао. – От какой болезни умер твой муж? – Муж вернулся домой в первую стражу, поужинал и лег спать… А во вторую стражу слышу: стонет и жалуется на боль в сердце. Что я ни делала – не помогло. Так он и умер. Женщина заплакала. Бао-гун стукнул молотком по столу: – Отчего умер твой муж? Отвечай! – Господин, я уже сказала, что он умер от сердечной болезни. – Почему же ты не сообщила о его смерти брату? Говори правду – не то буду пытать! – А как сообщить? Я ведь одна в доме! Да и боязно мне было звать его! – Это еще почему? – допытывался Бао-гун. – А потому что он еще при жизни мужа вечно ко мне приставал. Вот и в последний раз – пришел, узнал, что брата уже нет в живых, нет чтобы заплакать, снова начал приставать ко мне. Насилу выпроводила! Он обозлился и пожаловался в уезд: мол, брат не своей смертью помер. Ну, разрыли могилу, обследовали мертвеца, ничего не нашли и дали клеветнику двадцать палок. Так он теперь к вам пришел жаловаться! Видите, сколько на бедную вдову бед свалилось! Заступитесь же хоть вы за меня, господин! Женщина снова заплакала. Говорила она до того складно, что Бао-гун даже задумался. – Выходит, возвели на тебя напраслину? – сказал он наконец. – Ладно, иди! О моем решении узнаешь через три дня. Лю вышла, а Бао-гун вернулся в кабинет и дал Гунсунь Цэ прочесть ее показания. – Подозрения Чжан Чжи-жэня, пожалуй, не лишены оснований, – проговорил ученый. – Женщина хитрит и не признается, если вы каким-либо иным путем не установите истину. – Что же предпринять? Ума не приложу! Движимый желанием помочь Бао-гуну, Гунсунь Цэ тотчас встал: – Если разрешите, я переоденусь и тайно произведу расследование. – Буду весьма вам благодарен. По требованию Гунсунь Цэ Бао Син принес короб для лекарств, дощечку с надписью, какие носят лекари, шелковые туфли и чулки. Гунсунь Цэ переоделся, незаметно вышел из ямыня и направился в Цилицунь. Весь день бродил он по деревне и ее окрестностям, но так ничего и не обнаружил. Время было позднее, и пришлось отправиться в обратный путь. В селении Юйлинь Гунсунь Цэ решил заночевать, поскольку до Кайфына было еще далеко, и зашел в первый попавшийся трактир. |