Книга Убить Маргарет Митчелл, страница 81 – Энни Кей

И его спокойствие вывело меня окончательно. Я отключился. А в следующую минуту или около того он погиб.

Эта мысль преследует меня все эти дни: он погиб из-за меня. Я мог настоять на своем. Я мог приказать ему не курить в моем доме, и он должен был сделать это, ведь в конце концов это был мой дом. Но я сказал, что он может курить. И он погиб.

Другая часть моего сознания пытается убедить меня в том, что он закурил бы в любом случае, что бы я ни сказал. Я не мог этого предотвратить, потому что он все равно поступил бы по-своему.

И совсем маленькая, тихая часть спрашивает меня каждый день: как я выкрутил этот вентиль на плите в день его возвращения с Ямайки? Я только показал, что газ не подается и закрутил его обратно? Или я открыл его и оставил так? Или он сам поворачивал его тогда или потом? Я мог знать, что утечка газа возможна? Его должны были подвести со дня на день. Я мог специально оставить плиту включенной, рассчитывая, что газ пойдет тогда, когда меня не будет дома. Когда дома буду не я.

У него отсутствовало обоняние уже три года. Конечно, я это знал и даже вспоминал об этом, когда крутил вентиль в день, когда привез его из аэропорта. Тогда подумал о том, что если будет утечка газа, он этого даже не осознает. И случиться может все что угодно. И так и произошло.

Каждый день теперь я думаю: это мысли материальны? Случайное совпадение, которое привело к кошмарному финалу? Или это было подстроено мной? Может, в какой-то момент другая сторона моего Я спланировала и реализовала убийство, но мое обычное сознание настолько отгородилось от этого, что у меня нет и следа воспоминаний об этом.

Я так ясно вижу, как это могло бы быть, что задаю себе вопрос: это мое воображение или воспоминания? А самое страшное – я не понимаю, как к этому отношусь, если все это не случайность.

Мы остались вчетвером. После ухода детектива Билл почувствовал очевидное облегчение и даже потянулся за одним из бокалов на столе.

– Кажется, сейчас лучше сохранять ясность ума, – тихо заметил Николас. – Наша детектив с вами еще не закончила.

Билл ухмыльнулся в его сторону, но бокал все же поставил на место.

– Не дают помянуть мою дорогую бывшую, – горестно протянул он.

Агата посмотрела на него с упреком:

– Ты абсолютно из всего готов устроить представление?

– Может, это мой способ борьбы со стрессом, – серьезно ответил он.

– Тогда, похоже, вы боретесь всю жизнь, – сказал Николас.

Агата отвернулась к книжным шкафам, подтянув ноги на сиденье своего кресла.

– Как думаете, это кто-то из нас или кто-то из них? – вопреки своей обычной манере, серьезно, спросил Билл.

Мы молчали, но каждый думал об этом.

– Николас, что скажете? – обратился к нему Билл.

– Статистически вероятнее кто-то из нас. Да и людей с мотивом здесь существенно больше, – холодно, констатируя факты, проговорил издатель.

– Мотивы? Что вы хотите сказать? – послышался из угла голос Агаты.

– Ну, бывший муж, униженная помощница, менее успешная писательница-конкурент… – спокойно продолжил он.

– Только вы весь в белом, верно? – всплеснул руками Билл. – Вот повезло вам. Или не повезло: в одну компанию с такими аморальными личностями попали. Как же так произошло? Видится мне, это не случайность, дорогой Николас, и полицейские быстро вскроют ваш шкаф со скелетами.