Книга Легенда о мертвой Джинни, страница 120 – Энни Кей

– Наверное, тебе кажется странным, что сейчас мы совсем не общаемся, – продолжал Генри.

– Вовсе нет, я ни с кем не общаюсь со времен школы, – успокоила его я. – Но у вас с Джорджем была какая-то размолвка? И почему вообще ты думаешь, что убийца – именно он? Они с Джинни встречались?

– Нет, господи, нет! – бурно отреагировал на мои слова Генри, а я решила, что виски делает его откровеннее, чем он хотел бы.

Моя поднявшаяся бровь заставила его объяснить реакцию, но он не сразу смог найти слова.

– Черт возьми, – выдохнул он наконец и снова отпил из бокала, словно для того, чтобы набраться смелости. – Мне сложно принять до сих пор, что у моей сестры могли быть сексуальные отношения хоть с кем-нибудь вообще. Она была ребенком, чистым, безгрешным ребенком, Маделин. Она была не из этого мира интриг, грязи, умирания. Именно поэтому то, что произошло с ней, то, как она сделала это с собой, так повлияло на нашу семью. Мы словно все потеряли жизненные ориентиры. Словно все, что держало нас на этой земле: вера, красота, доброта, талант, гений, – все это было уничтожено одним днем самым жестоким способом. Конечно, это подкосило моих родителей.

– Но не тебя, – заметила я.

Он быстро поднял на меня глаза.

– Верно, меня оказалось не так просто сломать. Каждый переживает боль по-своему. Кто-то не в силах ее принять, кончает с собой, как отец. Кто-то сходит с ума, как мама. А кто-то становится одиноким затворником без семьи и друзей, как я.

Он грустно улыбнулся, отчего мне стало стыдно за свой комментарий.

– Для всех нас тогда мир перестал быть очевидным. Мы все пытались осознать, что с ним не так, что Он допускает такое.

– С кем? – Я потеряла нить его рассуждений.

– С Богом, – спокойно ответил он. – Джинни так верила в него. Так его любила. Но она утратила веру. Так же, как все мы в день ее смерти.

– И Джордж? – осторожно напомнила я.

– Ах да, Джордж, – словно проснулся Генри. – Джорджи… Он всегда был здесь. Знаешь, как непросто найти себе друзей, когда ты Харди в Холмсли Вейл? Мне это было ничуть не проще, чем Джинни. В итоге у каждого из нас было по одному другу из деревни: Мэри у Джинни и Джордж у меня.

Генри посмотрел в окно, как будто увидел там Джорджа, идущего к нему в гости много лет назад.

– Мне он нравился. Простой приятный парень, но не совсем фермерский сынок, как большинство здесь. Да, он не хватал звезд с неба, не имел амбиций, которые выходили бы за пределы его реальных способностей. Но Джордж был веселым, добрым, а его отец часто забывал, в какой бутылке сколько крепкого алкоголя у него оставалось. Не то чтобы у нас в доме не было виски, – он сделал глоток из бокала, как бы подтверждая свои слова, – но когда тебе пятнадцать-шестнадцать лет, кажется особенным шиком получить что-то почти незаконным путем. Мы много времени проводили вместе, но я всегда понимал, что это ненадолго. Не навсегда. Я знал, что, как только мы окончим школу, нас разведет колледж и бар соответственно. Так и случилось. И когда я вернулся в Холмсли Вейл на первые большие каникулы, между мной и Джорджем была уже такая пропасть, которая в девятнадцать кажется непреодолимой. Но до того, задолго до того, мы виделись каждый день, проводили время здесь или в деревне. И, конечно, он часто встречал Джинни.