Книга Легенда о мертвой Джинни, страница 57 – Энни Кей

Интерьер гостиной Мидов тоже не давал расслабиться; я словно попала в декорации сериала «Династия»: мягкая мебель обита шелковистыми тканями, спинки и ножки стульев тоскуют по Вене, а фрукты в вазочке на журнальном столике настолько идеально сбалансированы, что сложно представить, что кто-то рискнет из нее угоститься и нарушить гармонию.

Глория несколько секунд наслаждалась эффектом, который на меня произвел ее дом. Снаружи он словно вышел из экранизаций романов о мисс Марпл, а внутри же давал какой-то совсем несопоставимый с фасадом шик. Интересно, как часто у них бывали гости, чтобы замечать это несоответствие.

Я стояла в дверях, не смея даже в чистейших тапочках шагнуть на персиковый ковер. Глория же с ослепительной улыбкой предложила мне сесть на диван, а сама ушла «на несколько минут». В ее отсутствие я занялась разглядыванием фотографий на комоде, которые все в том же кинематографичном стиле были расставлены в рамочках разной степени вычурности. Теперь я узнала, кто те люди, которые покупают рамки с ракушками, чтобы вставить туда семейное фото из отпуска на море: Глория в темном закрытом купальнике демонстрировала безупречной формы ноги и отменную для молодой матери фигуру, Джордж стоял рядом с крошечным Гарольдом на руках. «Хотя, кто знает, может, у них есть и другие дети», – подумалось мне. Но многочисленные фотографии Гарольда, взросление которого можно было легко проследить по фото, отвергали это предположение. Да и, как это ни стереотипно, сам он не оставлял сомнений в том, что был единственным ребенком, которому позволялось все.

На полке нашлась также фотография Глории в платье-торте в стиле диснеевской Золушки и Джорджа в строгом костюме. Их обоих короновали на выпускном. Гарольд вырос копией своего красивого отца, хотя его лицо немного смягчили черты Глории.

Мне от этой семьи почему-то делалось не по себе. Отчасти из-за совершенно не вписывающейся в местную пастораль роскоши. Ее корни было очень интересно узнать, ведь, как сказала Минни, Миды, за исключением старшего, занимались фермерством. Я с трудом представляла себе, как они заходят в резиновых сапогах, до колен покрытые последствиями тяжелой работы, переобуваются в мягкие тапочки и расслабляются за бокальчиком шерри. Но и доходы фермеров в моем сознании не вязались с тем, как одевалось семейство и как оно жило. Интересно, что бы сказали служители церкви, если бы увидели, как живет отец Мид.

Мои размышления прервала Глория, появившаяся в вишневом длинном платье с расклешенными рукавами и подолом в стиле Скарлетт О’Хара и с двумя бокалами, наполненными янтарной жидкостью. Ее предложение выпить чаю или какао, видимо, пропало без вести.

Она опустилась на диван, куда я быстренько переместилась, заслышав стук ее каблучков, который почти поглощали ковровые дорожки.

– Ах, Маделин, я так рада, что вы приехали к нам, – начала она с улыбкой кинозвезды. – Признаюсь, у нас не часто бывают интересные гости. Да и в целом у нас бывает довольно скучно…

Здравствуйте, госпожа Бовари.

– Почему вы выбрали Холмсли Вейл для своей новой книги?

К этому вопросу я уже успела подготовиться.

– Меня привлекает провинциальная жизнь, возможно потому, что я сама до недавнего времени жила в провинции. Думаю, люди, живущие в небольших городах, более искренние и открытые, чем обитающие в мегаполисах.