Книга Легенда о мертвой Джинни, страница 89 – Энни Кей

Но зато эта необычная сцена совершенно ошарашила меня, настолько, что я замерла у входа и уставилась на них, даже не пытаясь подойти ближе и расслышать то, что они говорят. Словно услышав мои мысли, отец Мид повысил голос и буквально прокричал Глории в лицо:

– Тогда я сам все решу!

От неожиданности я отпрыгнула. Отец Мид, услышав звук, который я произвела своим движением, немедленно отпустил Глорию, и они оба уставились на меня.

Реакция в экстренных ситуациях никогда не была моей сильной чертой, поэтому я не нашла ничего лучше, чем, ни слова не говоря, развернуться и сбежать.

Когда я вырвалась в ослепительно-солнечный день, то сразу увидела Генри, который мог спасти меня. Он улыбался самой приятной улыбкой. Мне же казалось, что отец Мид, или Глория, или они оба непременно должны побежать за мной. Поэтому я схватила Генри за руку и почти бегом поволокла с площади.

– Маделин, вы можете объяснить, что случилось? – Генри остановился сам и остановил меня на главной улице.

– В церкви… Там… – запыхавшись, говорила я, указывая в сторону главной площади, оставшейся далеко позади.

Конечно, никто не бежал за нами. Но несколько минут мы с Генри действительно бежали от церкви, пока он не решил, что хватит.

– Что там произошло? Вам кто-то угрожал? – Он взял меня за плечи, чтобы успокоить.

– А может, отец Мид пытался успокоить Глорию? – пробормотала я.

Генри выглядел сбитым с толку. Я предложила ему сходить в «Белого лебедя», выпить чаю и все объяснить.

Когда очень возбужденная нашим приходом официантка принесла заказ и ушла, видимо, чтобы разболтать всему персоналу о нас, я наконец рассказала Генри о том, что увидела.

Его это, к сожалению, совсем не впечатлило.

– Я не вижу ничего особенного в том, что Глория ведет себя невменяемо: у нее умер сын. И то, что отец Мид повышал на нее голос, тоже вполне нормально: в конце концов, у них сейчас нервы на пределе.

Все это звучало разумно, но я увидела в том моменте что-то, что не показалось мне совершенно безусловной нормальной реакцией.

– Они как будто что-то скрывали. Или что-то замышляли… Не могу объяснить то, что я там увидела, но там было что-то не совсем обычное.

Генри улыбнулся и посмотрел на меня как на ребенка:

– Что-то замышляли и решили обсудить это в церкви, Маделин?

Он начинал говорить, как Джей Си, а так можно было говорить только старому другу, вроде самого Джей Си, и это предполагало возможность точно в таком же тоне отвечать ему.

– Они же не знали, что их подслушивают, – сквозь зубы процедила я.

– И что же вы услышали?

– Только: «Тогда я сам все решу» – от отца Мида, – разочарованно ответила я и развела руками.

– Что ж, может, тогда это значит, что он действительно все решит? – с улыбкой проговорил Генри и взял меня за руку.

Его безмятежность начинала выводить меня из себя. Я даже подумала: «А не слишком ли он безразличен?» В самом деле, все вокруг рушится, пропадают и умирают люди, а он как ни в чем не бывало любезничает в кафе и собирается на прогулку.

С другой стороны, я не представляла, что мне делать с моими подозрениями, а Генри просто внушал спокойствие своей невозмутимостью.

Мы немного посидели в «Белом лебеде» и поболтали о каких-то незначащих вещах. В его присутствии мне хотелось говорить обо всем, делиться с ним всем, вспоминать какие-то интересные истории. И хотя во многих из них присутствовал Джей Си, мне удавалось обходиться нейтральным «с друзьями». Я не хотела говорить ему о том, как мы близки с самым близким мне человеком, пока с самим Генри мы были еще не очень близки.