Книга Поглощенные туманом, страница 66 – Нана Рай

Пульс Ники зашкаливает. Перед глазами прыгают алые круги, а стук сердца громыхает в ушах.

– Ты не собачка, ты – настоящий дог. – Они останавливаются в ожидании машины, и Стефано оглядывается на нее с усмешкой. – Где твоя смелость? Вчера, когда ты спросила меня о Фрэнке, тебе не было страшно, верно?

– Я сглупила, не стоило лезть не в свое дело. – Ника чуть ли не стонет.

Свободной рукой стискивает ремень фотоаппарата.

Ветер прохладный, а вечернее солнце теряется в облаках, окрашивая их в нежные персиковые тона, но Ника не ощущает холода, хотя на ней только бриджи и футболка. Наоборот, лицо горит так, будто ей влепили с десяток пощечин.

– О нет, Ника. Мне надоело ходить вокруг да около, поэтому очень хорошо, что ты спросила. Сейчас все узнаешь.

Анджело подгоняет кабриолет с опущенной крышей и недоуменно вылезает из машины.

– Спасибо, дальше я сам, – кивает Стефано, открывает дверь Нике и почти заталкивает ее внутрь.

Ника напоминает себе сумку или зонтик. Вроде и нужные вещи, но можно обойтись без них, если очень захотеть. На глаза начинают наворачиваться злые слезы. Чем она заслужила подобное отношение? Тем, что захотела узнать правду?

Кажется, ты ее узнала, Ника. Сейчас тебя отвезут в лес и убьют, чтобы больше не задавала глупые вопросы.

Ядовитые мысли сжигают мозг, и на нее накатывает огромная лавина паники. Кабриолет с визгом выезжает на дорогу, а Ника прижимается к двери и старается глубоко дышать, чтобы сохранить остатки разума. Стефано молчит весь путь, мимо пролетает густой лес, горная дорога извивается, как змея. Ника не сразу понимает, что они едут за город. А как только осознает, начинает истерически дергать ручку двери. Но та надежно заблокирована.

– Что ты творишь? – Стефано удивленно вскидывает брови. – Мы почти на месте.

В подтверждение слов он останавливается на песчаной парковке, которая заканчивается обрывом. С дверей снимается блок, и Ника вываливается наружу. Не разбирая местности, она бросается бежать. Кровь стучит в висках, зрение затуманивается. Она больше ничего не соображает. Она вновь на склоне горы. Мороз целует ее кожу, а она бежит. Бежит мимо указательной таблички, по узкой тропе взбирается наверх. Габриэль кричит, чтобы Ника остановилась. Он преследует ее и вот‑вот схватит. Она не вынесет еще несколько дней мучений. Лучше сразу смерть.

Нога соскальзывает, Ника цепляется пальцами за траву и забирается на открытую площадку. Вокруг ни души. Лишь давние следы пребывания людей. Потухший костер, забытый пакет. А впереди бесконечное море.

– Ника!

Руки Габриэля обхватывают ее за плечи, и она с диким воплем пытается вырваться, но он сильнее. Мужчина стискивает Нику в объятиях, словно безвольную куклу, и прижимает к груди.

– Ника, прошу, успокойся. Ты вся дрожишь.

Она стоит, парализованная тихим голосом. Это не голос Габриэля. Нет. Запах кардамона. Он обещает безопасность.

Мужчина накидывает ей на плечи теплый пиджак и нежно вытирает слезы, до сих пор бегущие по щекам.

Ника вглядывается в его лицо. Стефано. Постепенно паника отступает, и она с ужасом понимает, что произошло.

– Черт, Ника, ты и правда решила, что я изнасилую тебя? – Голос Стефано ломается от боли, и его лицо кривится в гримасе, будто ему только что вонзили нож в сердце.

Он отворачивается от Ники, срывает галстук и швыряет на землю. Присаживается на корточки, запускает дрожащие пальцы в волосы.