Книга Убийца в толпе, или Человек из очереди. Шиллинг на свечи, страница 223 – Джозефина Тэй

Добравшись до гостиничного номера, Грант оставил Уильямсу на столе записку с просьбой, когда тот вернется, сразу после шести позвонить в Ярд и запросить, что у них есть по секте или ордену, именующему себя Древом Ливанским, и разбудить его, когда они перезвонят. Потом он рухнул в постель и проспал без сновидений, с паспортами под подушкой, пока Уильямс не разбудил его в десять.

– Что о Тисдейле? – спросил инспектор, едва открыв глаза.

О Тисдейле ничего не было слышно по-прежнему.

По поводу Древа Ливанского из Ярда сообщили, что орден был основан в 1862 году богатым холостяком ради блага тех, кто стремится избежать мирских соблазнов, поскольку сам он, как тогда было принято выражаться, был отвергнут и обманулся в предмете своей любви. Он сам стал первым прелатом ордена и оставил на его нужды все свое немалое состояние. Правила общины предписывали строжайшее воздержание для всех ее членов, и считалось, что к настоящему времени орден накопил огромные средства. Прелат назначался своим предшественником, но в любой момент мог быть переизбран тайным голосованием братьев. Глотая жуткий гостиничный кофе, Грант обдумывал эту информацию и потом сказал вслух:

– Так вот на что метит наш Герберт – на прелатство. Нынешний прелат ему в рот смотрит. Невероятно, что такого человека, как он, смогли настолько одурачить. Хотя о чем я говорю! Припомните-ка, Уильямс, сколько таких идиотов мы с вами встречали!

– Припоминаю, сэр, – весьма красноречиво отозвался Уильямс.

– Сколько одних только воротил старой закалки, которые заработали состояние своим горбом, а покупались на сладкие речи какого-нибудь проходимца в гостиничном холле! И потом, у Герберта, наверное, недюжинные способности к языкам. Возможно, свою деятельность в Америке он организовывал с дальним прицелом на прелатство. Во всяком случае, в настоящий момент он у прелата – единственный достойный кандидат на этот пост. И с перспективой – если будет вести себя по-умному – через несколько недель стать распорядителем огромнейших денежных фондов. Неудивительно, что он так осторожничает. Он хотел бы выяснить, сколько оставила ему сестра, но так, чтобы не скомпрометировать себя в глазах паствы. Если бы она завещала ему кругленькую сумму, думаю, он хоть завтра был бы готов распрощаться с монашеской жизнью. Полагаю, она его не слишком-то манит. Даже при регулярных визитах на виллу.

– Как вы думаете, он там еще долго пробудет?

– Пока не перекачает достаточно денег из казны братства в свой карман. В любом случае вот за это милое занятие, – и Грант указал на паспорта, – мы сможем притянуть его когда захотим. Он от нас никуда не денется. Но вот что, Уильямс, меня серьезно обескураживает: при чем здесь убийство? Я не говорю, что он не мог этого сделать. Наоборот, уверен, что в день убийства он как раз и находился в той самой суточной отлучке. Но зачем ему было убивать? Он вернулся в Англию, когда узнал о ее приезде сюда. Судя по вещам его подружки, к этому времени он сидел на мели. Поэтому и вступил в Древо Ливанское. Однако, вероятно, он очень скоро осознал блестящие перспективы, которые перед ним открывались в ордене. Зачем было убивать сестру?

– Заявился к ней, и они поскандалили. Кстати, в этом случае и ранний час, над чем мы так долго ломали голову, объясним: это время для него нормальное. Шесть утра для него – как для простого смертного время ланча.