Книга Арсен Люпен и Остров Тридцати Гробов, страница 51 – Морис Леблан

Спуск оказался недолгим. В лестнице было двадцать ступенек, Вероника это знала. Она принялась их считать. На двадцатой она взглянула налево и с несказанной радостью прошептала:

– О, Франсуа! Милый мой мальчик!

Примерно в метре от себя Вероника увидела впадину, углубление, напоминавшее вход в пещеру, выдолбленную в скале.

Она позвала:

– Стефан! Стефан!

Однако голос ее прозвучал столь тихо, что, даже если Стефан Мару и был там, услышать ее он не мог.

Вероника помедлила, но ноги у нее уже начали подгибаться; у женщины не оставалось больше сил ни подняться наверх, ни продолжать цепляться за лестницу. Пользуясь неровностями скалы, она, рискуя сорваться, переставила немного лестницу и, каким-то чудом – она это понимала – ухватившись за выступавший из скалы кусок кремня, поставила ногу в пещеру. Затем, собрав все силы, она сделала отчаянный рывок, позволивший ей сохранить равновесие, и оказалась в пещере.

Обретя под ногами твердую почву, Вероника сразу увидела лежавшего на соломе связанного человека.

Пещера была тесной и неглубокой, пол ее имел небольшой наклон, отчего издали вход в нее должен был выглядеть как простая неровность в скале. Край пещеры никак не был огражден. Свет беспрепятственно проникал внутрь.

Вероника подошла к лежащему. Человек не шевелился. Он спал.

Женщина наклонилась над ним, и хотя и не узнала его, все же ей показалось, будто из покрытого туманом прошлого, в котором постепенно растворяются образы детства, выплывает какое-то воспоминание. Этого человека она не знала, но его мягкие, правильные, несколько женственные черты лица и широкий бледный лоб напомнили Веронике прелестное личико одной ее подруги по монастырю, умершей еще перед войной.

Ловкими движениями она развязала веревку, которой были обмотаны кисти спящего.

Не просыпаясь, мужчина потянулся, словно был уже готов к этой привычной операции, отнюдь не обязательно вырывавшей его из объятий сна. Видимо, его время от времени развязывали, чтобы он мог поесть, причем делали это ночью, так как он вдруг пробормотал:

– Уже?.. Но я не голоден. Еще светло.

Судя по всему, последнее наблюдение его удивило. Он приоткрыл глаза и тут же сел, разглядывая стоявшую перед ним женщину.

Особого удивления узник не выказывал, находясь, по-видимому, еще во власти сна. Решив, скорее всего, что это галлюцинация, он вполголоса пробормотал:

– Вероника… Вероника…

Немного смущаясь под взглядом Стефана, Вероника продолжала освобождать его от пут, и, ощутив на своих руках и ногах прикосновения пальцев молодой женщины, он вдруг осознал, насколько невероятно ее появление, и вскричал изменившимся голосом:

– Вы?! Вы?! Неужто это возможно? Ну скажите хоть слово, одно слово… Неужто это и в самом деле вы? – Затем, словно про себя, повторил: – Это она… Она самая… Здесь… – Внезапно придя в сильное волнение, Стефан продолжил: – Вы! А ночью… в те ночи… это не вы сюда приходили? Это была другая, да? Враг? Ах, простите, что я спрашиваю вас об этом. Я не могу понять… Как вы сюда попали?

– Вот отсюда, – указывая на море, ответила Вероника.

– Но это же просто чудо! – воскликнул Стефан.

Вероника смущенно подтвердила:

– Да, отсюда. Мне показал Франсуа.

– О нем-то я и не спросил! – подхватил Стефан. – Раз вы появились здесь, я подумал, что он на свободе.