Книга Загадка «Пурпурного императора», страница 64 – Мэри Ханшеу, Томас Ханшеу

А добрый доктор Верралл был другом семьи, так что, конечно же, у него был доступ к этой давно заброшенной приемной, о существовании которой сам Клик никогда бы и не узнал, если бы не открывшаяся по воле провидения дверь. В самом деле, какая связь существовала между мисс Дженнифер и мертвой «мисс Чейн»? Или это все-таки был доктор Верралл? Бобби Уинн? Сначала Клик отмел его как совершенно безобидного человека, но ведь этот юноша не хотел впускать его в ту самую комнату. Туда, где был смертельный яд и остатки магнезии. Теперь, если бы он смог найти хоть какие-то следы этого детского и самого безопасного лекарства в комнате Бобби… Клик напомнил себе о двоих ожидающих его внизу и покинул приемную так же быстро и бесшумно, как вошел.

Полученные данные только усугубили проблему.

Ворвавшись в комнату юного Уинна, он молниеносно осмотрел ее, но никаких следов магнезии не обнаружил. Но, конечно, эту комнату подметают каждый день, и поэтому никаких следов порошка там и не должно было остаться.

Он снова спустился по лестнице, задержавшись только для того, чтобы вытащить серебряный портсигар из кармана, которого тот и не покидал. Клик уже коснулся двери столовой, чтобы открыть ее, и вдруг застыл, потому что изнутри донесся металлический и напряженный голос мисс Дженнифер:

– Эдгар, дорогой, ты уверен, что мы в безопасности? Я не доверяю этому человеку…

– В полной безопасности, дорогая, – последовал уверенный ответ. – Предоставь все мне и ничего не бойся. Я позабочусь о тебе, клянусь.

– Ого! – Клик беззвучно присвистнул. – Эдгар, а?

Итак, доктора Верралла тоже звали Эдгар, потому что именно этот человек ответил на ее вопрос. Теперь их связь была очевидна.

Может быть, тогда она имела в виду Эдгара Верралла, а не сэра Эдгара Брентона? Вчера вечером он мог бы поклясться, что она была влюблена в молодого баронета и собиралась выйти за него замуж. Но теперь он спрашивал себя: какой же это был из Эдгаров? Не издав ни звука, он отпустил ручку и быстро оглянулся, чтобы убедиться, нет ли поблизости слуг. А затем бесшумно попятился до середины лестницы и как ни в чем не бывало начал снова спускаться, тяжело ступая и насвистывая.

Когда он вошел в комнату, то нашел влюбленных спокойными и собранными.

– Пожалуйста, простите меня, мисс Уинн, – добродушно сказал Клик, вертя в пальцах портсигар. – Я справился не так быстро, как мне хотелось, но эта чертова штука упала за туалетный столик, и мне пришлось поохотиться за ней. Надеюсь, мистер Уинн не будет в обиде, что я вторгнулся в его святая святых. Вы извинитесь перед ним от моего лица?

– О нет, если кто и рассердился бы, только не Бобби, – ответила сестра этого джентльмена немного рассеянно. – Главное, чтобы вы не посягнули на его календари скачек.

Клик прокомментировал это весьма неопределенно:

– Мальчики всегда чем-то увлечены, вы же знаете, – а затем подошел и протянул руку.

– Ну что ж, до свидания, мисс Уинн, и спасибо за приятный завтрак. Если можно, я еще раз загляну к вам. Вы были ужасно добры, терпя меня, и ваш младший брат действительно хороший парень.

Затем Клик улыбнулся, вышел и, по-видимому, направился на встречу с мистером Нэкомом.

Однако, если бы обитатели дома, из которого он вышел, следили за его передвижениями, они были бы удивлены, увидев, что он зашагал в направлении, прямо противоположном деревенскому полицейскому участку. Он просто скрылся за углом дома и остановился на посыпанной гравием дорожке, поглощенный разглядыванием сложных переплетений старой глицинии^[13], покрывавшей всю стену. Его фотографическая память подсказала ему, что это маленькое, плотно закрытое окошко было тем самым окном приемной, в котором он сделал столь важное открытие. Сад вокруг него, отгороженный от главной дороги довольно высокой стеной и окруженный высокими вязами, оказался настоящим цветочным раем.