Книга Изогнутая петля, страница 62 – Джон Диксон Карр

Пейдж с удивлением увидел, как вдруг побледнело сумрачное лицо Гора. Похоже, Маррей был единственным человеком, способным задеть его за живое и лишить обычного самообладания.

– Нет, – ответил Гор. – Вы прекрасно знаете, где я был. Следил за вами через окно библиотеки. И вот еще что. Кем вы себя возомнили, черт подери, чтобы говорить со мной таким тоном?! Я давно уже не желторотый мальчишка! Вы гнули спину перед моим отцом, и, клянусь Богом, я добьюсь от вас подобающего уважения, а не то угощу вас палкой, как когда-то делали вы!

Вспышка была до того внезапной, что даже доктор Фелл не удержался от слабого возгласа. Маррей встал.

– Я смотрю, эти штучки уже вскружили вам голову, сэр! – проговорил он. – Что ж, как вам будет угодно. Я свой долг выполнил. Доказательства теперь у вас, и больше вы во мне не нуждаетесь. Инспектор, если я вам понадоблюсь, вы сможете найти меня в гостинице.

– И правда, Джон, – мягко вмешалась Мэдлин, – очень некрасиво с твоей стороны было так говорить. Простите, что перебила.

Маррей и Гор впервые посмотрели на нее внимательно. Гор улыбнулся.

– Ты – Мэдлин, – сказал он.

– Верно.

– Моя старая, жестокая любовь, – произнес Гор, и морщины вокруг его глаз стали заметнее. Он сделал движение, чтобы удержать Маррея. В его голосе зазвучало раскаяние: – Не стоит, учитель. Прошлого не вернешь, и теперь я понял, что мне этого на самом деле и не хочется. За эти двадцать пять лет я прошел большой путь, были какие-то искания, открытия, а вы как будто стояли на месте. Я часто рисовал в воображении, как возвращаюсь домой – вступаю, как пишут в романах, в чертоги предков. Представлял, с каким волнением снова увижу знакомые картины на стенах или заветные буквы, которые однажды вырезал ножом на скамейке. Но теперь, когда я здесь, все выглядит таким чужим! Старые холодные камни, как тупые истуканы, – и больше ничего. Я уже начинаю жалеть, что все это затеял. Но речь сейчас не о том. Здесь творится что-то странное. Инспектор Эллиот, вы, кажется, сказали, что приехали расследовать убийство мисс Дейли?

– Именно так, сэр.

Маррей сел на место с явно заинтересованным видом.

– Виктория Дейли… – продолжал Гор, обращаясь к инспектору. – А это, случайно, не та девчонка, что жила со своей теткой, Эрнестиной Дейли, в доме под названием «Розовая беседка» по ту сторону леса?

– Насчет тетки не знаю, – отозвался Эллиот, – но жила она действительно там, где вы сказали. Ее убили в прошлом году. Задушили. Это было тридцать первого июля, глубокой ночью.

– Тут уж у меня точно есть алиби… – мрачно сказал Гор. – В то время я счастливо жил в Америке. И все-таки, может быть, нас кто-нибудь наконец просветит? Какое отношение убийство Виктории Дейли имеет к этому делу?

Эллиот вопросительно посмотрел на доктора Фелла. Доктор сонно, но недвусмысленно кивнул. Его грузная, обмякшая фигура словно приросла к креслу, и только щелки глаз поблескивали внимательными огоньками. Эллиот взял портфель и достал какую-то книгу. Издание было в четвертую долю листа^[7], в темном пергаментном переплете (сравнительно новом – примерно вековой давности); на задней обложке стояло не самое завлекательное название: «Удивительная история». Инспектор подвинул книгу доктору Феллу. Когда тот ее раскрыл, Пейдж увидел, что книга на самом деле куда более древняя: это был перевод французского трактата Себастьяна Михаэлиса, отпечатанный в Лондоне в 1613 году. Бумага от времени покоробилась, пожелтела; на титульном листе – весьма любопытный экслибрис.